Ричард Длинные Руки — эрцфюрст

— Увиливаю, — признался я. — Нужно заниматься делом, а я вот, чтобы увильнуть… ну не могу же просто лечь и плевать в потолок?.. Берусь за что-нить третьестепенное, что полегче, но тоже вроде бы дело. Оправдание нашел, тоже вот совершенствуюсь, работаю, повышаю навык!.. В чем-нить простеньком, что и не пригодится. Это у меня старость?

Он впервые за день позволил себе улыбнуться.

— Я вдвое старше вас, сэр Ричард, но я еще молод. И мне до старости далеко, а уж вам… У всякого человека бывает такое. Перегорела внутри свеча, дескать, надо отдышаться. Может быть, вам в самом деле отдохнуть от построения Града Небесного, а немножко так это… по фавориткам?

Я сказал сердито:

— Да нет у меня фавориток! Ни одной!

— Так заведите, — посоветовал он. — Хотя поговаривают…

— Что?

Он пожал плечами.

— Да так, слухи. Вы же знаете, придворные всегда интригуют. Некоторые женщины вскользь роняют такие намеки, что можно истолковать по-разному. И припереть нельзя, тут же скажут, что их не так поняли. Но за счет таких вот обмолвок то одна приподнимается, то другая…

— Вот стервы, — сказал я зло. — Хоть воздерживайся, хоть нет, все равно не помогает. А вы почему не спите?.. Ночь на дворе!

Он покачал головой.

— А вдруг понадоблюсь?

— Идите, — сказал я, — дорогой друг, идите… и хорошо отоспитесь. Завтра тяжелый день.

Он поклонился.

— Ваше высочество…

— Сэр Жерар.

Глава 2

Я перешел из кабинета в спальные покои, а оттуда в спальню, где завалился на постель и начал раздумывать, хандра у меня, депрессия или же подсознательная боязнь крутых решений. Если боязнь, то я наконец-то осознал… нет, фибрами ощутил, что пытаюсь понять груз, который не по плечу…

Дверь приоткрылась, я моментально вошел в незримность, даже удивился, как это у меня получается, чуть ли не инстинкт. Розамунда прошмыгнула тихохонько, будто и вправду старается, чтобы никто о нашей связи не узнал. А может быть, и в самом деле, не знаю, что перевешивает: желание застолбить за собой место в моей постели и тем самым повысить свое влияние при дворе или же опасение, что муж не оценит деловую хватку и набьет мордочку?

— Сэр Ричард, — позвала она тихонько.

— Я здесь, — ответил я и вышел из незримности.

— Ой, — сказала она, — я вас не заметила…

— Живу незаметно, — сообщил я, — как и положено христианину.

Она подошла вплотную и посмотрела не требовательно, а испуганно-жалобно, и я сделал то, на что и было рассчитано: обнял, не вставая с кровати, и погладил по спине, мол, не бойся, я спасу.

— Сэр Ричард, — прошептала она и присела рядом.

— Леди?

— Я как-то запуталась, — проговорила она, я вслушался, но у женщин трудно понять, когда врут, а когда говорят правду. Тем более что обычно и сами не могут такое понять. — Многое изменилось так… как-то сразу!

Я кивнул на подушку рядом со своей:

— Ложитесь. Будем распутывать…

— А не запутаем, — спросила она опасливо, — еще больше?

— А вы что предпочитаете? — осведомился я. — Кстати, как вас пропускают, никак не пойму!.. Вроде бы и охрана на месте…

Она сказала заискивающим голоском:

— Я убедила барона Эйца, что от меня вреда не будет, а тех хитрюг, что норовят попасть к вам в постель, я этим самым отодвину.

— Интриги, — сказал я с тоской.

— А вы как хотели? — спросила она. — Вы на троне!.. И что-то вы сегодня какой-то особенно кислый. Как вас развеселить? Говорите, а то я хоть и смелая, но неопытная… пока.

Отдышавшись, она спросила с жалостью:

— Но почему возле вас не женщины?

— Не знаю, — буркнул я, — еще не встретил такой, чтобы сердце воспламенилось…

Она спросила с недоверием:

— Что… ни разу?

Я ответил нехотя, чувствуя, как воспоминания причиняют боль:

— Как ни разу? Любил, конечно… Преданно и сильно… Но когда действительно любишь, ее интересы ставишь выше своих. Моя первая любовь… к такой же миниатюрной, как ты, слабой, но сильной женщине… Да, такое бывает. Слабая, но сильная. Мы любили друг друга, но я подавлял ее, мы оба это видели, страдали… и я ушел. Я был уверен, что буду любить ее вечно, и, наверное, так бы и было, хотя постепенно любовь бы истончалась…

— А что произошло?

— Встретил идеальную женщину, — ответил я.

— Идеальную?

Я кивнул.

— Да. До нее последней идеальной женщиной была Елена, названная Прекрасной. Ее похитил герой Тезей, она его полюбила, они жили долго и счастливо. От него она родила дочь Исфигению. Потом братья Елены отыскали Тезея и убили, а Елену выдали замуж за Менелая, тоже героя. Она его полюбила, они жили долго и счастливо, но у Менелая ее украл герой Парис из другого королевства, которого она тоже полюбила. Менелай пошел войной на обидчика, убил Париса, а овдовевшую Елену взял в жены брат Париса Деиофоб, она его полюбила, и они счастливо жили десять лет, пока Менелай не взял приступом Трою. Деиофоб погиб, Елена спряталась в храме, Менелай выронил меч, увидев ее обнаженной, его друзья хотели побить ее камнями, но увидели ее лицо и уронили камни на землю. Менелай привез ее домой, и они жили долго и счастливо…

Она вскрикнула устрашенно:

— Господи! Как она могла всех любить?