Ричард Длинные Руки — гауграф

Земля стареет, в ее когда-то молодой и монолитной толще появляются и разрастаются дупла, как в больном зубе или в крепком ранее дереве. Пещеры эти бывают гигантские, зачастую переходят одна в другую и тянутся на тысячи миль.

Дрожь побежала по спине, едва я подумал, что мы в такой вот, это ж всю жизнь бродить и не выбраться, в это время огонь факела в руке сэра Герцлера начал чадить, а через пару минут погас.

Тамплиер покосился с неодобрением, его факел горит в полную силу. Мы прошли пещеру, затем другую и вошли в третью. Несмотря на довольно однообразные протесты сэра Герцлера и Тамплиера, я теперь шел первым, моя черная тень прыгает по стенам и вытягивается во весь длиннющий рост впереди.

Пещера вытянулась, превратившись в неширокий каменный коридор с гладко отесанными стенами. Пол тоже ровный, только свод уходит в неприятную тьму.

– Я уж обрадовался, – проговорил сэр Герцлер, – что здесь не ступала нога человека…

Тамплиер с факелом в руке в очередной раз попытался обогнать меня, я сказал предостерегающе:

– Стоп-стоп.

Он буркнул:

– Что случилось?

– Не нравятся мне вон те дырочки в стене, – объяснил я.

Сэр Герцель гордо фыркнул.

– И что? Вылезут тараканы? Большие и страшные?

– Давайте взглянем, – предложил я.

Он смотрел с непониманием, я любезно снял с его локтя щит и небрежно швырнул вперед. Почти сразу блеснуло, звякнуло. Щит перевернулся в воздухе, щелкнуло еще трижды. Щит отбросило к стене, Герцлер смотрел расширенными глазами на свою драгоценность, грубо пробитую в трех местах, а четвертый стальной штырь пришпилил щит к стене, и тот висит, как кленовый листок.

– Господи Иисусе, – вскричал он и поспешно перекрестился. Голос его дрожал больше, чем его пальцы. – Что это?

– Тараканы, – объяснил я. – Большие и страшные.

Тамплиер буркнул:

– Главное, кусачие.

Сэр Герцлер посмотрел на меня почти белыми от ужаса глазами.

– Но как вы…

– Элементарно, – буркнул я. Насмотрелся, везде все одинаковое. Что лишний раз доказывает, что все мы от Адама и Евы. Скучно, господа!

Герцлер вздрагивал и страшился сделать шаг, а Тамплиер прорычал грохочущим голосом:

– Я заметил, с какой силой они… стреляют.

– И какой сделали вывод? – спросил я любезно, с Тамплиером надо говорить либо ласково, либо очень ласково.

– Мои доспехи не пробьют, – заявил он самоуверенно и шагнул вперед.

– Это никакая не дьявольская сила, – крикнул я вдогонку. – Ваша святость не поможет!

Запнулся и прикусил язык, вспомнив, как он дал мне трепку без всякой святости. Тамплиер прошел мимо щита сэра Герцлера, лишь повел на него взглядом из амбразурной щели забрала, сделал еще три шага, я уже поверил, что все болты выпущены, как с сухим щелчком вылетел металлический штырь.

Мы с сэром Герцлером напряглись, ожидая худшего, но стальной болт звякнул и срикошетил под потолок. Тамплиер при всей уверенности в своей необоримости все-таки закрывается щитом, похожим на бронированную дверь, причем держит под углом. Еще два болта с лязгом и звоном ударились и унеслись в темноту свода.

Сэр Герцлер вцепился в свой щит, настолько красиво прибитый к стене, что я уже хотел было порекомендовать оставить, мы же благородные эстеты, но, когда дело касается нашего личного, в нас просыпается простолюдинность.

Сэр Герцлер отодрал от стены свой фамильный щит, качал горестно головой и цокал языком. Я оставил его за спиной и догнал Тамплиера. Он шагал уверенно и невозмутимо, тяжелый, как осадная башня.

– Погодите, сэр Тамплиер, – попросил я. – Сделайте мне любезность снова пропустить вперед… благодарю вас!

Он буркнул:

– Вообще-то впереди должен идти я.

– Вы уже говорили, – напомнил я, понимая, что капля точит камень, – это бесспорно, но в данном случае я выступаю не как сюзерен, а как… разведчик, скажем. Разве вам не лестно, что у вас в разведчиках сам гроссграф Ричард?

Он смиренно перекрестился.

– Все мы равны перед Господом.

– Ага, – согласился я с досадой, – но некоторые равнее, чем остальные. Я вот равнее, потому что этих и вообще всяких ловушек навидался! Люди ленивы даже на выдумку. Потому могу точно сказать, что вон из той дыры с черными краями полыхнет струя огня… Могу даже сказать, какого цвета.

Он хмыкнул саркастически.

– Какого?

– Багрового, – сказал я.

– Почему багрового? – осведомился он.

– Стены почти черные, – объяснил я. – Хорошее сочетание цветов, красное на черном, не находите?.. А были бы стены синие, огонь выплеснулся бы желтый.

Он поглядел на меня с суровой иронией.

– Точно?.. И огонь будет, и даже багровый?

– Проверьте.

Он, не раздумывая, снял боевую перчатку и швырнул вперед. За нашими спинами охнул сэр Герцлер. Перчатка пролетела, красиво вращаясь, мимо зловещей дыры, и оттуда ударила красная струя огня с такой силой, будто там лет сто именно этого момента дожидается дракон. Перчатку подбросило в воздух, а на другой стороне тоннеля появилось широкое красное пятно на камне, вздулось кольцом, оттуда поползли багровые быстро застывающие потеки, похожие на толстых красных червей.

Тамплиер, прикрываясь щитом, подобрал перчатку, с проклятиями отдернул руку.

– Матерь Божья!.. Как не сгорела…