Ричард Длинные Руки — герцог

– Да я вроде попрощался, – пробормотал я. – Или не успел?.. Проклятая рассеянность… А еще герцог. Ладно, дорогие друзья, идите спать, все почти в порядке. Я, правда, рассчитывал, что вы поможете мне в одном деле…

Марсель сказал встревоженно:

– Я так и подумал, когда услышал это «почти».

Но оба графа вскинулись, как будто подброшенные пинками. На лицах готовность идти за таким сюзереном хоть в ад, откуда я только что вернулся с боевым трофеем.

– Ваша светлость? – спросил Гатер жадно.

– Ваша светлость! – воскликнул Стерлинг.

– Мне крайне надо предпринять небольшое путешествие, – объяснил я. – Очень даже.

– Опасное? – спросил Гатер с загоревшимися глазами. – Ох, простите, ваша светлость, за глупый вопрос!.. Конечно же, как же может быть еще! Это же вы, тот самый Ричард Длинные Руки!

Я пробормотал недовольно:

– У меня уже такая репутация?.. Гм… А я все хочу влипнуть в историю как мудрый, спокойный и величавый правитель. И чтоб к имени была приставка «Строитель», «Мудрый» или хотя бы «Мирный». Ладно, для стройки надо сперва очистить место. Кто знает, что такое Янтарная Капля?

Они переглянулись, мне показалось, что у всех вытянулись лица. Граф Гатер стиснул рот, словно оттуда рвется такое, что очень не хотелось бы произносить вслух, граф Стерлинг переминается с ноги на ногу, а Марсель проговорил с несвойственной ему нерешительностью:

– О той ли речь…

Он запнулся, Гатер буркнул:

– Насколько знаю, других с таким названием нет.

Марсель посмотрел на меня сузившимися глазами.

– Ваша светлость…

– Да говори же, – сказал я нетерпеливо. – Что случилось? Чего вы все тянете?

Оба графа снова промолчали, Марсель ответил хмуро, но уже привычно бесстрастным голосом:

– Ваша светлость, та местность пользуется нехорошей славой.

Я изумился:

– Всего-то?

Он сказал значительно:

– Не зря, ваша светлость.

– Отвага, – сказал я, – как и мудрость, начинается там, где заканчивается страх. У страха глаза велики и слабый мочевой пузырь. Насколько человек побеждает страх, настолько он человек. Так чего нам страшиться, если мы не просто люди, а мужчины? Не просто мужчины, но и воины? И не простые, а рыцари!

Я говорил с подъемом, они снова переглянулись, наконец граф Гатер проговорил с бледной улыбкой:

– Да, ваша светлость. Уже сотни лет, если не больше, эта долина пользуется грозной славой. Пора в самом деле проверить, заслуженно ли…

– Любая защита со временем слабеет, – сказал я ободряюще. – Если за все эти годы ту долину только обходили стороной, то там все рассыпалось… Найдутся ли добровольцы сопровождать меня? Подчеркиваю, добровольцы!

К нашему разговору прислушивалось несколько воинов, один сказал торопливо:

– Мы все пойдем за своими сеньорами.

– Прекрасно, – сказал я. – Кто оседлает первым, тому золотой. Последнего оставим дома.

Их как ветром сдуло, на каждого коня бросалось по несколько человек, стараясь помочь своим.

Я провел ладонью по лицу, сгоняя усталость, что нахлынула, как морская волна, и накрыла с головой, повернулся к Паньолю.

Он осматривал меня с головы до ног с напряженным вниманием. Доспехи с меня кое-как стащили, некоторые части пришлось отдирать с засохшей кровью, рубашка тоже в коричневых пятнах, одного рукава нет вовсе.

– Вам надо все это смыть, – сказал он хмуро. – Сейчас девки приготовят бадью с горячей водой…

– Некогда, – вздохнул я. – Я бы еще как рад! Надо спешить.

Он спросил почтительно:

– Подготовить отряд сопровождения из крепости?

Я покачал головой.

– Маленький ударный отряд мобильнее большого войска. В данном случае так лучше. Надеюсь, в арсенале герцога отыщется еще комплект приличных доспехов?

Он проворчал:

– Может быть, приготовить к ночи?

Я покачал головой.

– Возможно, к ночи придется готовить еще один.

Он охнул:

– Господи! На вас не напасешься, ваша светлость. Так и до разорения недолго.

Он старался говорить бодро, даже шутливо, но в глазах страх, на лице сильнейшая тревога.

– Надеюсь, – ответил я, – затяжной войны избежим. Я люблю все заканчивать миром. Надеюсь, все-таки меня назовут Ричардом Миротворцем. Ну, или как получится.

Он кивнул:

– Да, скорее, как получится.

Он быстро подозвал двух воинов, отдал приказы, те унеслись со всех ног. Из дверей продолжал выбегать народ, на меня смотрели со страхом, что для правителя в первые дни вообще-то хорошо.

– Ваша светлость, – проговорил Марсель, – все-таки позвольте сопровождать вас!

– А кто будет бдить здесь? – спросил я. – Хотя, как видишь, я не особенно и возражал, когда напросились благороднейший граф Гатер и доблестный граф Стерлинг…

– И барон Уроншид, – крикнул сэр Гедвиг еще издали. – Ваша светлость, гнать будете – не пойду! После того как вы исчезли, чего мы только не передумали!..

– Тогда распорядитесь подготовить себе коня и доспехи, – сказал я. – Выступаем немедленно, барон. Без всякого пира!

Они все еще посматривали с великим изумлением на мою одежду, что уже и не одежда, а едва скрепленные друг с другом окровавленные клочья. Только крестик на шее уцелел, его подарил на прощание папский легат, кардинал из Ватикана, хотя серебряная цепочка совсем тоненькая, вообще могла бы перетереться.