Ричард Длинные Руки – гранд

Эльфийское общество, мелькнула мысль, застыло в развитии потому, что у них прочный матриархат. Женщины всегда выбирают стабильность и спокойствие, потому их общество избежало кровопролитных войн, а Великие Войны Магов хоть и уничтожали их популяции тоже, однако же не так жестоко, как людей, эльфы как-то загодя прятались в деревья, а дальше им только восстановить численность, что за тысячелетия получалось само собой, остальное не меняется, а вот людям приходилось снова начинать с века охоты, земледелия, создания орудий труда, географических открытий, промышленных революций…

Глава 9

Деревья вокруг поляны увешаны цветными фонариками, что легонько позванивают на ветру, как чистейший хрусталь, а еще с ветвей свешиваются на серебряных цепочках странные такие прозрачные шарики, внутри я видел то крохотные деревья, и понимал, что настоящие, то множество зверюшек, пару раз заметил даже миниатюрные замки, сделанные с невероятным мастерством и умением.

Через поляну бежит ручей, совершенно дикий, даже настолько дикий, что я представляю, как долго над ним работали, чтобы стал вот таким подчеркнуто самостоятельным.

Впадает через два десятка шагов в крохотное озерцо, тоже дикое, где тина, ряска и мясистые, как пропитанные жиром блины, листья кувшинок с толстыми и важными лягушками на них.

С одной стороны озерка дивные цветы, с другой – золотой песочек, на любой вкус, в общем, словно у эльфов могут быть разные вкусы, они же все благородные, изысканные, чувственные…

Я прошел мимо озера и буквально наткнулся на сидящих в легких креслах троих старейшин, четвертое кресло свободно и расположено чуть в сторонке. Все трое в белых балахонах, это, как мудро догадался я, чтоб не видно было подагрические ноги и прочие варикозные расширения, очень уж неприятное зрелище, зато на седых головах красивые золотые обручи с драгоценными камешками над лбом, все тонкой работы, лица мудрые, только глаза неприятные белые, совсем радужка выцвела.

Двоих из них я видел возле королевы, слушали тогда меня очень внимательно, третий выглядит не моложе, судя по глазам, но все так же сухощав и подтянут, а с толстым пузом я пока еще не видел ни одного эльфа.

– Здравствуйте, здравствуйте, – сказал я жизнерадостно, никогда не мешает поздороваться дважды или трижды за день, – как поживаете? Правда, день хороший?

Один молча указал на единственное свободное кресло, я заулыбался шире и поблагодарил всем видом, что не заставили стоять перед ними, как школьника.

– День правда замечательный, – сказал я, усаживаясь, – счастливый вы народ, великая эльфийская раса!

Старший из них, хотя с виду все на один возраст египетских пирамид – худые и даже стройные, только морды у всех, как печеные яблоки, проговорил величаво:

– Мы хотим поговорить о неком торгово-обменном пункте на краю Эльфийского Леса…

Я насторожился, поинтересовался:

– А… зачем?

– Чтобы эльфы и люди, – сказал он, – могли обмениваться необходимыми вещами. Это в духе того обещания, что вы дали…

Я в удивлении развел руками:

– А на фига? Простите, я имею в виду, что это как бы зело не весьма бардзо лепо. Можно простые вещи усложнять, чтобы казаться умным, а можно сложные упрощать, чтобы умным быть на самом деле. Мы как бы хто?

Мудрецы переглянулись, лица кислые, всю величавость порчу, что за дурак такой, тоже мог бы повитать в избранном кругу на высоте, а и сам не хочет, и других тащит за ноги.

Старший снова сказал за всех:

– Это могло бы оказаться, возможно, полезным в некоторых редких случаях…

– Дык в чем делы? – изумился я. – Или вы по своей очень высокой духовности что-то не ухватили?.. Эльфам уже давно и даже отныне можно везде путешествовать по землям людей… по дорогам, естественно, а не через посевы, а также бывать в городах и даже приобретать там дома и земли по общепринятым ценам и без всякой видовой дискриминации и в духе мультикультурности. Это побольше, чем какой-то вшивый клоповник по обмену пушнины на бусы…

Они переглянулись, все разом вздохнули, все-таки эльфы однаковее, чем мы, старший сказал мудрым голосом:

– Да, конечно, но это слишком резкий жест в нашу сторону. И хотя он дружелюбный, но такое нас больше пугает, чем радует. Эльфы не любят перемен вообще, а быстрых и резких вообще не признают.

– И что, – спросил я, – несмотря на мой манифест о правах и свободах защиты животных, эльфы так и не решаются заходить в поселения людей? И не решатся?

Он покачал головой:

– Нет.

– Никто?

Он кивнул с печалью в глазах:

– Никто. Что делать, мы – эльфы.

Я ответил со сдержанным раздражением:

– А мы – люди из пещер, хотя дураки продолжают говорить, что якобы слезли с деревьев, мы распахали равнины, забрались на горы и начали плавать по рекам, озерам и даже морям, хотя совсем как бы не вовсе рыбы!

Он развел руками:

– Видимо, вы, люди, шире. Так как насчет создания такого… пункта встречи?.. Ни нам не нужно будет куда-то ходить, ни вам искать нас в Лесу.

Я сказал кисло: