Ричард Длинные Руки — коннетабль

Красный свет озаряет низкий свод и погрызенные временем стены. От Джильдины волны пошли медленно и лениво, настолько тяжело, словно весь бассейн заполнен густым маслом или смолой.

– Здесь не пройти, глубоко, – сказала она, стиснув зубы. Мне почудился скрежет зубов, словно камнедробилка перетирает горсть гальки. – Надо успеть вернуться… пока туда не стянули помощь.

– Мы ж их побили!

– Думаешь, они там и живут?

Я всмотрелся в воду, плечи мои передернулись, вода выглядит просто жуткой. Таинственной может выглядеть поверхность озера под ночным небом, когда отражаются звезды, а к дальнему берегу лежит странная дорожка "вся из лунного серебра", а здесь это напоминает застывшую черную смолу, в которой ждут монстры.

Я бросил мелкий камешек, послышался всплеск, по воде пошли круги. Не смола, и то хорошо. Джильдина сказала, не поворачивая ко мне головы:

– Еще раз сделаешь что-то без моего приказа – убью на месте.

– Слушаюсь, – сказал я.

– Запомнил?

– Да, шеф.

– Тогда не отставай.

Она спустилась ниже, я все-таки выждал, когда отойдет метра на три, но дальше вода поднялась ей до горла, и Джильдина остановилась. Я шагнул следом, вода обожгла кожу так, словно я нырнул в прорубь на Северном полюсе.

Джильдина повернула ко мне голову.

– Посвети на ту сторону.

Шарик света послушно перелетел на ту сторону озера и вырвал из тьмы углубление на уровне поверхности. Вода то ли вливается, то ли выливается.

– Другой дороги нет, – произнесла она мрачно.

– Как хорошо, – сказал я бодро, хоть и вздрагивал от холода, – наконец-то вода!.. Много!

Она посмотрела на меня дикими глазами.

– Ты совсем рехнулся?

– А что? Не нужны водные кристаллы… А вода здесь вкусная. В смысле, чистая.

– Вода? – переспросила она и передернула плечами, – Воды здесь больше, чем нужно. Но вся там, в глубинах. Есть у нас умельцы, обожают пещерничать… По слухам, там не только подземные озера, но целые моря. Только никто их не видел…

– А откуда слухи?

– Некогда спустился… такой же, как и ты. Из-за Барьера. Он и поплавал там внизу. Но карту составить не успел. Погиб, когда возвращался к команде.

Я спросил, глядя на воду:

– Что будем делать?

– Не знаю, – ответила она зло. – На карте указана только дорога сюда. А дальше никто не знает.

– Если другого пути нет, – сказал я, – тогда поплывем? А то у меня уже кое-что промерзло.

Она покосилась на меня с недоверием.

– Умеешь плавать?

– Конечно, – ответил я. – А что?

– Ах да, – сказала она с непонятным выражением, – у вас же там есть, где плавать…

– Ты не умеешь? – удивился я. – Ну, слава Богу… Хоть что-то не умеешь. Тебя не оскорбит, если я предложу, так сказать, уцепиться за меня? В прямом смысле?

Она ответила после короткого размышления:

– Меня не оскорбляет, мало ли на какое животное я могу сесть. Другой вопрос, выдержит ли твоя спина?

– Держись, – ответил я и шагнул в воду. Зубы уже начали выстукивать дробь, и так слишком долго без движения в ледяной воде. – Только не хватай за горло.

Я поплыл кролем, стараясь заодно разогреться, но с мечом и луком за плечами, а также молотом на поясе чувствовал себя Ермаком на Енисее. Перешел на экономный брасс, начал задыхаться, перед глазами поплыли красные круги, а голова все чаще начала скрываться под водой. Джильдина держится великолепно: несмотря на понятный страх перед водой, не старается вылезти из нее повыше, иначе бы сразу меня утопила, даже пытается загребать свободной рукой.

Почти теряя сознание, я доплыл к темной расщелине, ноги и руки стали ватными, пропитались водой и не слушались. Джильдина ухватилась за выступы в своде, подтянулась и приподняла меня, обхватив ногами. Я жадно хватал ртом воздух, вода уже не такая ледяная. Ноги коснулись каменного дна.

– Здесь, – прошептал я, – вроде бы можно… пешком…

Она тут же отклеилась, то ли брезгует пользоваться услугами низшего существа, то ли стремится вернуть себе ту круть, что высказала вначале. Я постоял, хватая раскаленной пастью холодный влажный воздух, и лишь когда Джильдина остановилась впереди, медленно догнал ее.

Она вытащила карту и водила по ней пальцем. Я заглядывал через плечо, сердце тревожно ёкнуло: крохотный человечек пробежал по листу и теперь топчется на краю заштрихованного места. А дальше "дорога неизвестна". Я огляделся: пещера просторная, изрытая трещинами, разломами, отчетливо видно два явно людьми прорубленных хода.

– Туда? – спросил я.

Она кивнула:

– Да, другого пути нет.

– Но туда явно шли все, – сказал я, – но никто не вернулся. Тебя это не тревожит?

– Другого пути нет, – повторила она раздраженно, слишком уж я умничаю.

Я указал на темную расщелину, заполненную водой.

– Есть.

– Там не пройти, – отрезала она. – Вода везде. Глубже и глубже. И дальше стена. Все, хватит разговаривать! Пошли!