Ричард Длинные Руки - Король-консорт

Я сдержал улыбку, сейчас я уже не Ричард, а Мое Величество, мы не в постели, а за столом переговоров, хотя даже в постели, когда чувствую ее горячую плоть, а она тискает мою, но души наши нередко уже там в политике... но вряд ли это души, а если и души, то они у нас не столько духовные, как интеллектуальные и склонные к сложным политическим решениям, которые враги и завистники назвали бы авантюрными.

Мне кажется, Ротильду настолько увлекла возможность не только сохранить власть, хоть и под моим общим не слишком обременительным доминированием, но и расширить в какой-то степени, что даже не замечала, что подсовываю из еды, только от вина отказалась нетерпеливым жестом.

— Рогендорф не сам по себе, — напомнила она деловито, — а под давлением с севера и востока. На севере у него довольно мощное королевство Хойя, его не затронули армии Карла, Мунтвиг тоже туда не добрался, а на востоке тоже не самый лучший из соседей — королевство Сайнтвирт, где молодого короля воинственные бароны подбивают начать красивую победоносную войну с кем-то из соседей, а то засиделись, мечи в ножнах беспокойно шевелятся, требуя свежей крови...

— А сам король Рогендорф?

— Королевство не в упадке, — призналась она, — но и не на подъеме, как сейчас в Сайнвирте. Думаю, Рогендорф предпочел бы усиливаться... без войны.

— Мудро, — согласился я. — Какие у... нас есть крючки для ловли мудрых?

Она посмотрела исподлобья, словно ощутила, что я в последний момент заменил «у вас» на более соответствующее «у нас».

— За исключением выгодного династического брака?

— Да, — ответил я, — но если что, можем подкрепить и браком. Точнее, подбраком. Все же остаетесь моей женой.

Она пожала плечиками, отчего красная башня волос угрожающе колыхнулась.

— В этом случае, который вы рассматриваете, пренебрегая моей стыдливостью, скорее вы остаетесь моим мужем...

— Консортом, — договорил я великодушно. — Правда, королем-консортом. Ибо власть останется у вас, что делает такую женщину еще привлекательнее.

Она проигнорировала выпад, вот уж настоящий государственный деятель, поинтересовалась деловито:

— А не будет ли для него унизительным брак второй степени? Или второго сорта?

— Для политика нет ничего унизительного, — напомнил я.

— А вдруг он не настолько политик? — спросила она.

— Вы еще не знаете?

— Слышала, — призналась она, — что он король-рыцарь. Хотя не представляю, можно ли оставаться рыцарем уже на второй день после захвата престола...

— Любопытно, — сказал я, — но все же не помчусь знакомиться и предлагать подписать договор о совместной женитьбе на вашем обнаженном животе. Увы, дело даже не в желании, а в отсутствии времени. Сегодня же надо мчаться...

В шатер без стука вошел Альбрехт. Я понял по его лицу, что произошло что-то ужасное, торопливо вскочил.

— Граф?

Он произнес мрачно:

— Ваше Величество, вы давно смотрели в небо?

Я огрызнулся:

— Когда? Вот будут смалить, тогда и насмотрюсь. А что там?

— Маркус, — ответил он гробовым голосом, — стал вдвое крупнее.

[ Конец 46-й книги ]