Ричард Длинные Руки — монарх

– Цел, – ответил Норберт. – Как только Вирланд осуществил переворот, барон Эйц собрал всех верных вам людей и спешно отбыл в Тарасконскую бухту к стальграфу. Так же, кстати, и Жерар Макдугал. Оба с бароном вспомнили свои рыцарские навыки и сражались довольно успешно, заслужив уважение своих бойцов.

– Одобрямс, – сказал я бодро. – Нет-нет, не сюда, барон. Вон граф знает, явно уже пытался что-то спереть… Кстати, а как мои сен-маринские служащие?

Он послушно повернул за мной в узкий коридор, где и двоим разминуться нелегко, не задевая друг друга краями одежды, что вообще-то повод для дуэли.

– По-разному, – ответил он сдержанно. – К примеру, барона Фортескью Вирланд намеревался оставить во главе созданного вами министерства иностранных дел…

Он умолк, посмотрел на меня с интересом.

– Что, – спросил я с нетерпением, – тот отказался?

Он сказал разочарованно:

– С вами неинтересно, Ваше Величество.

– А остальные?

Он пожал плечами.

– Куно Крумпфельд, ваш канцлер, вообще не стал разговаривать с мятежником. Удалился в свое имение и не показывается даже к соседям. Еще несколько человек поступили примерно так же, но большинство остались. Объясняют это тем, что служили не Вирланду, а королевству. Лорд Рудольф Лотце вообще сказал, что служит только принцу Родриго, наследнику трона.

– Объяснимо, – сказал я. – Та-ак, пришли. Отойдите чуть, а то вдруг шарахнет… Я тут такое наколдовал, самому страшно. Никогда бы не подумал, что я в душе такой Достоевский… Кстати, где сейчас Фортескью?

Они с опаской наблюдали за мной с расстояния в три ярда, я видел на их лицах похвальную борьбу с желанием спасти лорда от опасности и подозрение, что я все выдумал, ничего опасного нет, я на них просто отыгрываюсь.

Норберт в затруднении посмотрел на Альбрехта, тот ответил настороженно:

– В своем родовом имении. Вы его вроде бы пожаловали в графы?.. Так теперь он снова барон. И никому не известный… Ваше Величество, вы бы поосторожнее! Я не уверен, что опыт грабителя у вас достаточно богатый…

Альбрехт саркастически фыркнул.

– Наш сюзерен – политик, не знали? А это значит, что умеет грабить даже мертвых.

– Ох, – сказал я, – дошутитесь, граф. Вы себе где присмотрели имение? Не дам.

– А что насчет Фортескью? – спросил Норберт.

– Вернуть, – распорядился я. – И, конечно, восстановим в прежней должности. Но так как теперь он будет заниматься делами не только королевства Сен-Мари, а всего Содружества Демократических Королевств, то правильно и закономерно будет возвести его в олдграфы или что-то подобное.

Замки щелкнули все разом, дверь не открылась, а исчезла. Норберт перекрестился, Альбрехт поплевал через левое плечо.

Я сказал бодро:

– Входите. Только не наступайте ни на одну из красных линий на полу. Правда, большинство из них незримы.

Альбрехт отпрыгнул.

– А как тогда не наступать?

– Щас, – сказал я великодушно. Вообще-то эти магические линии становятся зримыми в любом тумане или дыме, но выдавать такие тайны не стоит, я подвигал руками и произнес заклятие из книги Уэстефорда, что вызывает обыкновенный дымок, как от тлеющего полена. – Вот смотрите…

Дымок лениво растекся по полу, и светящиеся линии стали видны отчетливо. Альбрехт и Норберт осторожно вошли, держась скованно. В комнате ничего особенного, только стол, два кресла и куча бумаг с чернильницей на середине столешницы во главе, и Альбрехт сразу же предположил:

– Может быть, сразу в рейхсграфы?

Я посмотрел на него косо.

– Торопитесь, граф.

– Ага, – сказал он довольно, – угадал. Значит, все-таки впереди империя?

Норберт насторожился, но смолчал. Я прошел через комнату, там подвигал руками и произнес еще пару пустяковых заклинаний, что снимают пелену с глаз.

В стене проступила массивная дверь. Я вытащил ключ, сердито покосился на Альбрехта.

– Торопитесь, граф. Не уверен, что хорошо прокатит с Содружеством. А что дальше, будет видно.

Оба смотрели на дверь во все глаза, Норберт снова смолчал, Альбрехт подумал, в сомнении бросил на меня косой взгляд.

– Мне кажется что-то неверное в самом названии.

– Что?

– Содружество Демократических Королевств…

– Понял, – сказал я сварливо, – что именно вам не весьма. Но это только слова, в них мы всегда благороднее и чище, чем в реале. Однако высокие слова на знаменах тоже необходимы! Мы как бы чуть-чуть подтягиваемся… а если и нет, то все равно понимаем, что истинная истина все-таки еще выше, чем та, что у нас в руках… Не сбивайте, граф, а то ключ из-за вас вообще не лезет в дырку!

Норберт предположил сухо:

– Может, стоит попробовать другой?

– Я что, – ответил я, – такой дурак, что ношу целую связку? У меня один ключ, раньше подходил ко всем замкам.

Альбрехт пробормотал:

– И еще называет себя паладином… Ваше Величество, вы считаете гнусное вранье с высокими словами допустимым?

Я все пытался просунуть кончик ключа с меняющейся на глазах головкой в щелочку, ответил сердито: