Ричард Длинные Руки — оверлорд

– Сэр Ричард, я же лорд… Я и должен быть вспыльчивым и заносчивым! Это признак благородного происхождения. От меня этого ждут. – Его улыбка стала шире, он сказал с уважением: – Он готов был вытерпеть любые пытки! Но вы его переиграли.

Я пожал плечами:

– Я не слишком… гуманист. Если бы можно было все получить пытками, я не стал бы ломать голову. Увы, стойкие и благородные люди почему-то есть и на той стороне.

Все это время Миртус молчал и вообще старался не двигаться, чтобы не привлекать внимание. Сейчас он глубоко вздохнул, спросил тихо:

– Ваша светлость… мне можно идти?

– Иди, – разрешил я. – Ты хорошо поработал, Миртус.

Часть II

Глава 1

Белая ярость вьюги погрузила замок в пелену наподобие густого тумана. Я выглянул в окно, на миг почудилось, что утонули в молоке. Только когда перешел на другую сторону башни, там через белую круговерть рассмотрел мутное оранжевое пятно: светящийся камень продолжает работать, хотя в такую метель хозяин собаку из дому не выгонит и сам предпочтет, чтобы его повесили в тепле, чем выйти в такую жуть.

Прямо из стены вышел человек, на удлиненном лице саркастическая улыбка, брови резко изломаны в том стиле, что признан «мефистофельским», но глаза как у Паскаля: мудрые и все понимающие.

– Холодно? – спросил он бодро. – Не одобряете зиму?

Я ответил так же приподнято:

– У природы нет плохой погоды, когда в душе человека огненная искра. Если ее раздуть, то что морозы?

Он удивленно вскинул брови.

– Огненная искорка? Это, простите за выражение, частичка Творца? Душа?..

– Именно.

Он покачал головой, в темных, как бездонные омуты, глазах я прочел немой укор.

– Простите, сэр Ричард, – сказал он несколько отстраненно, подчеркивая, что некое установившееся понимание между нами начинает быстро истаивать, – но вы что-то не то говорите. Наши противники сделали все, чтобы извратить суть наших идей. Вот даже вы уверены, что мы пытаемся загасить эту искру… Не так ли?

Я пробормотал в смущении:

– Ну… у меня пока слишком мало информации для окончательных выводов…

Он вскинул брови, внимательно вслушиваясь в слова, то ли незнакомые, то ли непривычно звучащие.

– Гм… Уже хорошо, что не делаете скоропалительных выводов. На самом деле между нашей фракцией и фракцией Михаила борьба за человека… продолжается. Не за то, чтобы загасить или раздуть эту искру, об этом не может быть и речи, а за наследство Творца…

Я буркнул:

– Он еще не умер, а вы уже имущество делите?

– Он все бросил, – отрезал Сатана жестко. – Бросил и покинул. Где он и что с ним – неизвестно. Не только мне, но и Михаилу. Как и всем другим архангелам, силам и престолам. А имущество, да будет вам известно, приходит в негодность, если о нем не заботиться!

Я сказал, защищаясь:

– Да вроде бы мир устроен так, что все в нем саморемонтируется! И саморазвивается.

– А в какую сторону развивается? – спросил Сатана. – Вот за выбор путей для человека и длится этот бой.

Я стиснул челюсти. Ненавижу, когда за меня кто-то выбирает: родители, воспитатели в детском саду, в школе и в армии, на работе, а кроме того – политики, дизайнеры, модельеры… За меня решают, что мне читать, надевать, каким шуткам смеяться, а каким хмуриться, я должен ненавидеть расизм и негров, говорить политкорректно и осуждать патриотизм, заниматься сексом часто и на виду – это говорит о моей лояльности, террористы и подпольщики сексом вроде бы не занимаются, во всяком случае не говорят о нем постоянно, кроме того, я должен голосовать только за…

– Да пошли вы все, – вырвалось у меня, я поспешно добавил: – Простите, я выразил вслух реакцию нормального человека со здоровой психикой. За Творца никто не решает?.. Ну вот, а человек – по его образу и подобию. Он дал возможность человеку самому решать.

Он поморщился.

– Не смешите. Сами прекрасно знаете, что все на вас действует. Даже погода, дурное настроение, ушибленный палец, подгорелое мясо… А уж бродячие проповедники так и вообще способны увлечь за собой массы на любую дурь. Потому мы следим за человеком и пытаемся на него воздействовать так же, как и Михаил со своей шайкой лизоблюдов.

– Ого!

– Представьте себе! И человек по-прежнему – яростное поле боя. И каждый ваш поступок, как бы вы ни говорили о свободе воли, – следствие нашего воздействия. То есть фракции Михаила или моей!

Я помолчал, оглушенный и подавленный, но бунтарская нотка заставила промямлить:

– Да… кто спорит… Белый ангел за правым, афроамериканец за левым… Каждый нашептывает свое… Ага, но все-таки, все-таки только нашептывают, но не рулят! А куда идти и в какую дурь вляпаться – выбираем сами. Так что насчет воздействия не преувеличивайте. Сами же сказали, что на нас действует даже поданный без сахара кофе, давка в транспорте или девка с вот такими!..