Ричард Длинные Руки. Удар в спину

Я промолчал, приходилось и защищаться, и позорно удирать, и быть схваченным, но историю пишет победитель, а в ней я проеду на белом коне от первой страницы до последней, милостиво улыбаясь и разбрасывая пряники под ликующие крики благодарного народа и взлетающие кверху лифчики и трусики. Ах да, их пока еще не придумали.

Рокгаллер вздохнул так тяжело, что заколыхались два подбородка, а третий раздвинулся по груди, подобно взопревшему тесту, готовому в печь.

– А что за противник, – поинтересовался он задумчиво, – которого не страшит Багровая Звезда? Такого и вообразить не могу.

– Либо в таких глубинах земли, – сказал я медленно, – куда разрушительная мощь Маркуса не достанет… либо где-то слишком высоко.

Альбрехт прервал:

– Простите, ваше величество, но есть более простой вариант.

– Слушаю, – сказал я недовольно.

– Просто спрятались, – ответил он, – так что не найти. Либо в Запретных Землях, что остаются целыми даже после визитов Маркуса, либо здесь же в Волсингейме, но хорошо законспирированы. К примеру, это все задумала и осуществляет герцогиня Херствардская, на которую уж никак не подумаешь…

Келляве буркнул:

– В Запретных Землях сами в тюрьме. Если бы только могли выйти… интриговать не стали бы.

– Могли одичать, – предположил я. – В изолированных общинах так всегда. Для высоких технологий нужна человеческая масса хотя бы в пять-десять тысяч тонн живого веса. Ладно-ладно, отвлекся. Тоже думаю, скорее всего, хорошо спрятались.

На меня посматривают несколько странно, снова не поняли, почему не хочу спорить, властелин тоже постепенно превращается сперва в заложника своих лордов, а потом обычаев, моды…

Хорошо, мелькнула сердитая мысль, хоть не любовниц. Тогда вообще кранты. Хотя могут присобачить и такое, раз уж хочу помочь маркизе, даже военный совет созвал. Все еще не понимают, что борюсь не за нее, ставки куда выше.

Глава 2

Явился запоздавший Норберт, слегка запыхавшийся, но по движениям и лицу незаметно, только воинственно поднятые кончики усов слегка распрямились, а для всегда ровного Норберта это уже заметный признак.

Бобик проснулся, вылез и помахал ему хвостом, Норберта любит, тот всегда принимает от него пойманную в дороге добычу и никогда не говорит, что все, хватит.

Альбрехт и Рокгаллер начали быстро посвящать начальника разведки в проблему, я постучал кончиками пальцев по столу, дробь показалась похожей на грозный топот скачущей рыцарской конницы. Норберт взглянул с вопросом в глазах, взгляд серых глаз тверд и прям, как и сам Норберт.

– Пока маркиза несет письмо, – сказал я, – уточним бытовые мелочи. Сэр Норберт, как там Скагеррак?

– Все тихо, – ответил он четким голосом. – Даже чересчур.

– Как это?

– Ощущение такое, что затаился, – пояснил он. – Но гонцы так и шмыгают. И конные, и багерные.

– Это не преступление, – сказал я, – может быть, шлет поздравления с днем рождения или свадьбой. Карать будем за действия, мы же местами демократы, а на остриях своих рыцарских копий принесли мир и гуманизм. Сэр Рокгаллер?

Рокгаллер начал было вынимать грузное тело из тесного для него кресла, но Альбрехт придержал за плечо, Рокгаллер послушно опустился и ответил уже сидя:

– Все спокойно, ваше величество!.. Я поначалу даже спать не мог, все старался понять, чего все такие. Заговоры выискивал, ко всему присматривался…

– И как?

– Все спокойно, – повторил он с ноткой удивления. – Похоже, им без разницы, кто император. А все мы, что обидно, вроде труппы бродячих актеров, что дает представление. Дескать, повеселили благородную публику своей одеждой и манерами и уйдем дальше…

– Очень точное определение, – сказал я. – Спасибо, сэр Рокгаллер! Сэр Норберт, что насчет безопасности нашей империи?

Норберт, что не успел сесть, повернулся ко мне, прямой, как рыцарское копье, сухой и костистый, даже с виду твердый, как ствол матерого дуба, взглянул сурово и прямо.

– Ваше величество, – ответил он бесстрастным голосом, – тревожных новостей нет, хотя, конечно, кто знает, что на дальних рубежах. Но я послал с вашего разрешения на все кордоны наших людей. А что касается маркизы…

– Да, слушаю.

– Вокруг нее вьется много народу, – сообщил он, – а теперь, когда у нее такое положение, будет еще больше, но все… безобидные. Светские хлыщи. Такие даже шнурки себе сами завязать не смогут, могут быть опасны только своей непроходимой дуростью и наглостью. Вообще-то можно от них изолировать…

Я покачал головой:

– Не нужно. Пусть все идет, как и прежде.

Дверь приоткрылась, вполглаза заглянул Хрурт:

– Ваше величество!.. Маркиза…

– Впустить! – велел я.

Он открыл дверь шире и ждал, наконец раздался далекий стук каблучков. В кабинет влетела Жанна-Антуанетта, с раскрасневшимся лицом и заплаканными глазами, в руке сиротливо трепещет клочок бумаги.

Бобик поднял голову, посмотрел на нее мрачно, но бумага не кусок мяса, и он уронил голову на лапы и кончики моих сапог.

– Ваше величество…