Ричард Длинные Руки – воин Господа

Так возникали племена, раздвигались границы, пока не соприкоснулись, не начались трения из-за пастбищ, обрабатываемой земли. Появились группы вооруженных людей, что защищали племя, а потом, окрепнув, начали нападать на соседей. В результате появились крепкие здания из камня, куда в случае необходимости можно было укрыться всем, а еще позже крупные селения начали обносить заборами. Сперва частоколом, а потом из камня.

Долгое время люди даже не замечали, что эти земли все-таки уже заселены. А если и замечали, как замечают прыгающих по дороге зайцев, как видят стада лесных оленей или свиней, то кто станет считаться с правами зверей на эту землю? То же самое и с эльфами, гномами, троллями, кобольдами. Их видели очень редко, а когда встречали, не упускали случай метнуть стрелу или бросить топор.

Правда, потом узнали, что в лесах и горных долинах эльфы создали богатое и могучее королевство, но тем более их надо перебить, а богатства разграбить, ибо не дозволено оленям, лесным кабанам и всяким эльфам владеть тем, чем имеет право владеть только человек. Вот тролли же не владеют, хоть и троллей тоже надо перебить, как и всяких гномов, кобольдов, огров, гоблинов…

Самой большой опасностью были, конечно, огры, жуткие великаны. Жили в пещерах, что, однако, не привычные пещеры, а что-то наподобие муравьиных ходов, источивших древние горы во всех направлениях. Когда-то в них добывали руду древние кобольды, руду выбрали, а шахты и огромные пустоты остались. Огры только приспособили их для себя, кое-где расширили. К счастью, огры жили поодиночке, но, на беду, их нельзя было застать в пещере, выкурить или задушить дымом: все пещеры были проходными. И огры могли уйти и внезапно появиться со спины, а дым свободно рассеивался по тысячам пещер без всякого вреда.

Королевство эльфов довольно быстро пало под неудержимым натиском людей, что были во много раз слабее. Это признавали все. Бежавшие эльфы основали в дремучих лесах и труднодоступных горах новые королевства. Но эти островки уже не могли равняться с былой мощью. Обозленные герои-эльфы в одиночку уходили в леса, где сражали всякого встречного человека, будь это странствующий рыцарь, дровосек или женщина, вышедшая в лес за хворостом или ягодами.

Но пали и эти герои. А могучие маги эльфов отступили перед странной мощью, что несли в себе священники, монахи, аскеты, проповедники, даже богословы.

Эльфы, гномы, огры, подумал я невесело. Ладно, все мы знаем, что были две ветви – неандертальцы и кроманьонцы. Считается, что несколько десятков тысяч лет они жили обособленно, но в конце концов кроманьонцы истребили неандертальцев. И вот мы – потомки этих кровожадных тварей, что перебили родных братьев… просто так. Но есть предположения, что неандертальцы не погибли так уж все. Многие ушли в леса, горы и там дали то, что теперь называем эльфами, гномами, ограми, троллями, гоблинами…

Сигизмунд внезапно умолк, приложил палец к губам. Я застыл, не шевелясь, только следил за ним глазами. Он сделал мне знак чуть-чуть повернуть голову, но не вставать и не хвататься за оружие.

Из темноты, где обрывался освещенный круг, смотрели два глаза. Огромные, как автомобильные фары, только желтые и не такие яркие. И почти на таком же расстоянии один от другого. Лунный свет пробивался сквозь тучи слабо, создавалось впечатление огромной, как танковая башня, головы с плитами и выступами. Внизу на миг распахнулось багровое жерло, я содрогнулся при виде двух рядов жутких зубов, за ними виден сужающийся пурпурный туннель, со всех сторон обсаженный слизью и припухлостями.

Луна задвинулась во тьму, мы видели только два глаза, что наблюдали уже с нечеловеческой злобой. Я услышал рычащий звук, но не понял, то ли рычит у чудовища в животе, то ли во мне или же Сигизмунд нагнетает в себе нечестивую ярость берсерка.

Я тихонько протянул руку к молоту. Глаза погасли, некоторое время оставалось ощущение близости к огромной массе плоти, затем исчезло. Я медленно встал уже с молотом в руке, всматривался в темноту.

– Что это?

– Это порождение южных земель, – проговорил Сигизмунд. Он побледнел, губы тряслись, но явно счастлив, что не струсил, не ударил передо мной, сюзереном, лицом в грязь.

– Далеко же оно забралось, – заметил я тревожно.

– На юге водятся другие звери, – сказал Сигизмунд, я хотел возразить, но подумал про слонов и бегемотов, их не встретишь на Среднерусской равнине, а Сигизмунд добавил поучительно: – К тому же нечестивая жизнь порождает чудовищ.

– Может быть, – сказал я вслух, – там радиация повышенная. Или что-то в траве такое… Непонятно, почему ушло? Ему нас на один зуб.

Сигизмунд подумал, предположил нерешительно:

– А если у этого зверя только голова большая? А сам крохотный… Хотя нет, задница должна быть такой же, для противовеса.

– И лапы толстые, – добавил я. – Иначе подломятся. И брюхо, иначе не прокормишь.

Сигизмунд вздохнул.

– Да, завтра увидим.