Ричард Длинные Руки – воин Господа

Тропинка виляла без всякой причины, я все старался понять, ну почему не идти бы ей прямо, ведь нет же по бокам ни скал, ни огромных деревьев, то ли у всех здесь глаза кривые, то ли эти тропки разбойники протоптали, чтобы незаметнее подкрадываться, вот едешь и не знаешь, что за поворотом всего в трех шагах…

Я услышал стук копыт раньше, чем увидел всадника. Поспешно выпрямился, сделал неподвижное и надменное лицо – здесь это признак благородного происхождения. Вскоре из-за поворота выехал на крупном рыцарском коне человек в полном доспехе, в правой руке длинное рыцарское копье, поводья держит левой, чтоб, значит, сразу в бой, если страна бросит вечный зов.

Рыцарь был огромен. Сам конь был огромен, а рыцарь на нем выглядел, как скала на скале. Или скала на горе. Он медленно опустил длинное рыцарское копье, похожее на пушечный ствол штурмового танка, на самом конце зловеще блестит тонкое острие, похожее на десантный штык. Театрально улыбнулся.

– Вы готовы, сэр?

– Всегда готов, – ответил я. – К труду и обороне.

Он вскинул брови:

– К труду? Странно изъясняетесь, сэр.

– Труд облагораживает человека, – ответил я.

– Но не рыцаря, – ответил он высокомерно. – Вы говорите, как простолюдин. Рыцарь вообще не говорит о труде и обороне. Он нападает! Назовите себя, сэр. Свой герб, звание, происхождение…

– Щас, – ответил я. – Еще и справку о глистах принесу. Придурок. Я ж у тебя имени не спрашиваю? Мало ли тут чокнутых ездит?

Пришпорив коня, он понесся навстречу. Это похоже было, словно несся бронетранспортер. Копье показалось мне чересчур огромным, а острие целилось мне одновременно во все точки тела. Я пустил коня навстречу рысью. Это не совсем красиво, но мне можно, у нас другие нормы красоты, а такой же по размерам мужик, но с цепями и серьгой в ухе в черной кожанке на «Харлее» у нас смотрится куда круче.

Рыцарь налетел, как тайфун «Маня». Мы сшиблись с грохотом, что был слышен за мили. С деревьев взлетели перепуганные вороны, а хомяки забились поглубже в норы и дрожали там, прижимая к себе детенышей, ждали, пока небесная гроза закончится.

Копья переломились. Рыцарь выхватил меч, я со злорадством потащил свой. Некоторое время мы кружили друг вокруг друга, выбирая позицию. У рыцаря на щите был вздыбленный лев с короной, и когда я нанес первый удар, глубокая царапина отделила корону от пушистой львиной головы.

– Лев без короны, – прокричал я с веселой злостью. – А скоро потеряет и голову!

– Сэр, – прокричал рыцарь, – сперва голову потеряете вы!.. А также меч, коня и собственное имя!

– А вот хрен тебе, – ответил я.

Меч в моей руке блеснул красиво и остро. Щит в руке рыцаря содрогнулся, со звоном лопнула металлическая окантовка, а на толстой доске пролегла канавка. Я захохотал и начал рубить быстро и нещадно, как если бы на вечеринке попросили меня нашинковать капусту.

Рыцарь защищался довольно умело. Прикрываясь щитом, он подбирался ближе, я чересчур увлекся, сильный удар в голову отозвался острой болью в зубах. Во рту стало солоно – я ухитрился прикусить язык. В ярости я обрушил град ударов, снова голову тряхнуло, затем острая боль в руке, я увидел кровь на локте. Там железная пластина лопнула словно деревяшка, чужое лезвие пропороло даже кольчугу и достало сквозь рубашку кожу.

– Ах ты ж гад… – прокричал я, – ну теперь ты меня разозлил…

Левой рукой я отбросил щит и ухватил молот. Это было очень рискованно, ведь мы в ближнем бою, но я чувствовал отчаяние и могильный вкус поражения. В прорези шлема глаза рыцаря расширились в удивлении – не понял странный маневр, что дало мне шанс замахнуться, но он молниеносно двинул меня слева щитом в голову, а правой обрушил меч. Я инстинктивно попытался закрыться, жутко лязгнуло, взвизгнуло, рука онемела до плеча, а молот выдернуло, как полного жизни сома из вялой руки влюбленного рыбака. Молот упал на землю. Всадник, впрочем, похоже, раздосадован и разочарован: его удар должен был раскроить меня до пояса, но лезвие столкнулось с металлической болванкой молота, и, судя по его исказившемуся лицу, его руку тоже парализовало до плеча, но лучше бы до пальцев ног…

Я судорожно сжимал колени, давая команду коню попятиться, но боевой конь знал, что битва должна длиться до тех пор, пока кто-то остается в седле. Слабый удар моего меча всадник отбил половинкой щита с легкостью, а от его страшного удара у меня в глазах вспыхнули искры, в черепе зазвенели колокола. Я ощутил резкую боль в висках, в правом плече и вообще во всем теле.