Ричард Длинные Руки

Когда вынырнули из леса, я заново засмотрелся на могучий Зорр, совсем не такой, каким видел сверху. На эти дальние стены нужно смотреть вот так: чуть-чуть снизу, чтобы оценить исполинскую мощь, размер каменных блоков, прикинуть вес и удивиться, как это земля не расступилась под такой тяжестью. Впрочем, Зорр стоит на огромной скале, как объяснил еще в дороге Бернард, под него невозможно подкопаться, а под самим Зорром великое множество подвалов и кладов.

Сейчас лунный свет торжественно освещал крыши, переходы между башнями, верх зубчатых стен, я замечал даже поблескивающие искорки шлемов и доспехов часовых. Но луна осветила и огромное поле перед Зорром, занятое множеством шатров. Между ними костры. Сотни костров. Двигаются тени, угадывается огромная масса людей.

– Можно пройти вон по той ложбинке, – сообщил я. – В прошлый раз там никого не было.

Бернард пробасил:

– Да и глупо там держать людей. Гнилое болотце… почти подсохло, но там не пройти войску.

Принцесса спросила:

– А мы?

Ланзерот сказал почти весело:

– Разве мы войско, ваша светлость?.. Пройдем по одному. Коней держать в поводу. Я там не раз хаживал, сокращал дорогу в лес. Это когда еще охотился…

– Вспомнил райские времена, – буркнул Бернард тоскливо.

Спешились, Ланзерот пошел первым. За ним Бернард, замыкал цепочку Рудольф. Принцессу и священника держали в середке, а мне на этот раз доверили идти с Рудольфом. Рыжебородый подмигнул мне: даже Асмеру пришлось идти впереди. Правда, Асмера все еще шатает после удара дубиной по голове, шлем разлетелся вдрызг, но все же доверие…

Кони ступали осторожно, они умнее, это я не могу отличить, где надежный холмик земли, где мшистая кочка, под которой ледяная затхлая вода. Дважды проваливался до пояса. Асмер оглянулся, посоветовал хладнокровно:

– Будешь тонуть – тони молча. Ты же герой?

– Не дождешься, – буркнул я.

Вода хлюпала в башмаках, под коленом что-то шевелится, гадкое и скользкое. Я не поверил глазам: к обеим ногам присосались жадные и липкие, как сборщики налогов, пиявки. Я взвыл от омерзения, увидев их раздутые жирные тела. Одну попытался оторвать, лопнула в моих пальцах, руку окрасило кровью по локоть. Меня едва не стошнило, к дальнему берегу несся как бронетранспортер по мелководью. А коня тащил за собой так, что едва не оторвал голову.

Асмер догнал почти на берегу, толкнул, сказал негромко в самое ухо:

– Ты чем так разъярил Ланзерота?

– Не знаю, – ответил я. – По-моему, его милость на меня все время гневаются…

Асмер хмыкнул.

– Не все. Я слышал, как он спрашивал у Бернарда, почему Улаф так уж жаждет поквитаться с тобой, а не с ним… По-моему, это его задело.

Я молчал, приводил в порядок дыхание. Через болотце мы кое-как пробрались, но, едва вышли на сухое и твердое, наткнулись на конный разъезд горландцев. Ланзерот сразу оказался в седле, над головой сверкающая полоса стали, Бернард взревел и тоже вздыбился с гигантским топором, как геральдический медведь с берлинской ратуши, я поспешно лапнул молот. Мне показалось, что тот от возможности подраться лизнул мне пальцы, убийца, киллер.

Я швырнул, особенно не целясь, только сконцентрировал мысль на том, чтобы снести с ног как можно больше гадов, что не дают мне добраться до ворот города, где будет ванна, горячая вода, чистые простыни, телевизор…

Конники оказались не робкого десятка, к тому же их вдесятеро больше. Ланзерот рубился отважно, но я заметил, что рыцарь старается не ввязываться в схватки, не отвечает на вызовы, пропускает мимо ушей обидные клички, а с максимальной скоростью ведет отряд к главным воротам.

С башен и стен нас заметили. Засвистели стрелы. За спиной я услышал сухой стук стрел о щиты, звяканье железных наконечников о металлические шапки, но еще больше – криков, ругани, воплей. Одновременно от ворот донесся скрип, темная стена поползла вверх.

Конь подо мной шатался, я умолял его добежать, хлопал по шее, обещал золотые горы и ясли полные овса, пена летела во все стороны.

Ворота со скрипом начали подниматься. Мы с Рудольфом проскочили, пригнувшись к конским шеям, и тут же за спинами, едва не оборвав конские хвосты, рухнула тяжелая металлическая решетка.

Навстречу выбежали темные тени. Я проскочил мимо, широкий проем надвинулся и остался позади. По обе стороны бегут люди с факелами, а за спиной рубка, крик, там сбивают один другого с ног, лишают жизни. Затем створка ворот медленно отрезала крепость от враждебного мира.

В глазах потемнело, я почти рухнул с седла. Смутно чувствовал, что с меня сняли шлем, присвистнули, тут же принялись перевязывать голову. Бернард слез с коня сам, Ланзерота вынули из высокого рыцарского седла и унесли, он не двигался. Мне было гадко, в голове треск, все тело вопит от боли, суставы выворачивает, а во внутренностях как будто раскаленный в огне валун.

Асмер прокричал мне в ухо:

– Дик, мы все сумели!.. Сумели!..

Он хотел явно хлопнуть меня по плечу, но глаза побелели от боли, он пошатнулся. Его подхватили под руки, хотели увести, но он с усилием отстранился.