Ричард I Львиное Сердце

Данное положение следует рассматривать как открытое предостережение Генриху VI, поскольку иного источника агрессии в то время не предвиделось. Но его не следует толковать и как проявление агрессивности, поскольку едва ли Ричард был в то время заинтересован в появлении на Сицилии иноземного войска, скорее данное великодушное предложение защиты было не чем иным, как чисто превентивной мерой. Короля-крестоносца, находившегося на «службе Господней», заботило на Сицилии лишь то, чтобы во время крестового похода его никто не беспокоил, а это было бы невозможным в случае войны. Поэтому один из пунктов договора содержал обращение непосредственно к Генриху VI — ему предлагалось согласовать свои захватнические планы с нуждами крестового похода. И это открытое декларирование Ричардом своих намерений, если во время его зимовки в королевстве Сицилия появится враг, резко контрастировало с упоминавшейся уже неопределенной позицией Филиппа, которая немало способствовала вспышке вооруженного конфликта в Мессине. В конфронтации с Генрихом VI Ричард был вовсе не заинтересован: реальная ее угроза возникла лишь после выхода германской армии из Апулии, и он беспокоился лишь о том, чтобы сохранить союз. Когда Ричард отплывал 10 апреля 1191 года из Мессины, Генрих VI уже был на марше, и 29 апреля его армия перешла у Арче границу Нижней Италии. То, что он решился бы на это в зимнее время, было маловероятно. К тому же он, наверное, столь же мало задумывался о последствиях своего похода на Сицилию, как и Ричард о последствиях использования своей армии для защиты Танкреда вместо участия в крестовом походе. С его отплытием из Сицилии договор терял свой оборонительный характер, более того, никакого предоставления помощи не предусматривалось, да это было бы и невозможно, поскольку силы Ричарда перебрасывались совсем в иной регион.

Иначе, по крайней мере, на первый взгляд, выглядела перспектива брачного союза между дочерью Танкреда и Артуром, который в случае смерти Ричарда бездетным, становился престолонаследником. Здесь нельзя говорить о каком-либо предупредительном эффекте, поскольку брачный союз преследовал именно долгосрочные политические цели. Ведь с практической точки зрения данное соглашение выглядело несколько иначе. Артуру было три с половиной года, дочь Танкреда также находилась в младенческом возрасте. И брак был невозможен до достижения ними брачного возраста либо до получения соответствующего разрешения папы. Так что пока имелась в виду лишь предварительная договоренность. «Condiximus… matrimonium… contrahendum»[63] означало, что никакой брачный договор не заключен, а следовательно, никакая помолвка не предстояла. Сицилийской принцессе было обещано приличествующее dodarium[64], но без какой-либо конкретизации. Большую важность Ричард придавал привлечению папы в качестве гаранта по договору. Авторитет церкви должен был гарантировать Танкреду соблюдение условий мира и заключение брака, или, что касалось последнего, возврат целевого займа в 20000 унций золота. Это право востребования предусматривалось положениями договора. Таким образом, деньги, инвестируемые в крестовый поход, исполняли функции ссуды. Такой подход был для Ричарда, несомненно, вполне приемлемым. Отныне он мог спокойно наблюдать со стороны за развитием событий, повлиять на ход которых он уже не мог- Если норманнское государство останется в норманнских руках, у него не будет никаких возражений против будущего брачного союза. А на то, что сохранение власти Танкредом было для Ричарда весьма желательным, указывает, по-моему, не столько данное брачное соглашение, сколько совсем иная мера. Как мы уже знаем, в январе 1191 года он избирает одного из посредников при заключении мирного договора архиепископа Вильгельма Монреальского, который в свое время способствовал восшествию Танкреда на трон, своим кандидатом на пост архиепископа Кентерберийского.