Ричард III

   — Её всё ещё помнили как хозяйку Миддлхейма. Бошан ни разу не интересовалась своими внуками. На детей Кларенса она разобиделась, когда титулы отошли к ним. А тебя она прокляла за такое решение. При этом всегда недоумевала, отчего ей оказывается недоверие. Плакалась всем и каждому, обвиняя тебя в тирании, хотя жила на твои деньги и, видит Господь, не испытывала нужды, — Ловелл перевёл дух. — Она преступница, у которой существовали все возможности для убийства твоего сына.

   — Моя королева не переживёт, если узнает.

   — Помнишь то ночное происшествие в Миддлхейме? Когда леди Изабеллу застали в комнате Эдуарда ночью?

Ричард кивнул. Френсис заметил, как приподнялся уголок губ в грустной усмешке. Воспоминание было добрым. Все их детские и юношеские проказы отдавались в груди теплом.

Вот только лорд Ловелл не знал, хватит ли их для того, чтобы растопить королевское сердце.

   — Мы тогда все переполошились, — тихо произнёс Его Величество. — Джордж вбежал в покои брата в чём спал. А я... в таком же непотребном виде, но с оружием в руках.

   — Да уж! Зрелище, достойное пера лучшего живописца, — Френсис улыбнулся. В интонациях друга проскользнули прежние ноты. — Я, конечно, не врывался, но...

   — Перед Изабель потом было неудобно и стыдно...

   — Но не столь сильно, как самой леди, — заметил виконт и начал рассказывать. — Изабелла уже спала, когда мать растолкала её, провела мимо вооружённой охраны и буквально втолкнула в комнату короля. Эдуард вначале и не разобрался, кто перед ним. Только когда девушка закричала, заподозрил перед собой не служанку, присланную радушным хозяином замка, а юную графиню. Анна не рассказывала тебе?

   — Когда просила не доверять матери.

   — Бошан тогда сильно кричала на мужа. Уорвик же объявил, будто дочь ходила во сне и случайно ошиблась дверью. Тем самым Кингмэйкер спас от бесчестия всех.

   — Да, я помню.

   — А узнав о вашей с Анной нежной дружбе, Бошан писала графине Йоркской и требовала, чтобы ты женился на младшей Невилл, — продолжил виконт.

   — Жаль, мать не дала согласия.

   — От живописаний вашего поведения, мой король, герцогиня впала в ярость. По этим письмам выходило, будто десятилетний герцог Глостер едва ли не изнасиловал малолетнюю Анну! — Ловелл вздохнул. — Ричард, я знаю, сколь ты трепетен в вопросах рыцарской чести. Но, поверь, от некоторых «прекрасных дам» этого королевства Англия страдает много больше, чем от любой из войн.

   — Анна не переживёт, если узнает, что нашего сына убила её собственная мать, — повторил Ричард. — Прекрати расследование... прошу тебя.

Его Величество просил, когда достаточно приказа?.. Ловелл быстро подошёл к другу и сжал его плечо:

   — Как угодно. Ты только держись, Англия не может остаться без короля!

* * *

Внезапная гибель Эдуарда Миддлхеймского и её странное совпадение с годовщиной смерти короля Эдуарда IV спровоцировали новый виток сплетен. Джон Мортон, обретающийся всё это время во Франции, поторопился представить кончину принца знаком возмездия, посланного Ричарду свыше «в наказание за убийство племянников».

   — Не бывать Эдуардом V сыну Ричарда III взамен некоронованного сына Эдуарда IV! — выкрикивал бывший епископ Илийский, потрясая кулаком и брызгая слюнями. — Небеса не допустили этого!!!

Облечённый саном христианин радовался чужому горю и не скрывал этого. Теперь он всеми силами поддерживал Генриха Тюдора, ставленника своего покровителя Людовика XI.

Глава 5

Затяжные дожди размыли то, что люди с огромной натяжкой называли дорогами. Промозглая влага хлюпала под ногами, висела в воздухе и ярилась свинцовыми тучами над головой. Недаром присказка про то, как англичане скоро превратятся в рыб, облетела все трактиры.

Рыжий Карл с недоверием посмотрел на очередную лужу. Та простиралась через весь двор и подступала к порогу питейного заведения. Обойти её казалось столь же нереальным, как перелететь. В левом сапоге обнаружился гвоздь. Он не слишком сильно кололся, но изрядно портил настроение. В правом бултыхалась грязь, и это также не доставляло дополнительного веселья.

Хлопнула дверь, но никто не вышел. Зато до Карла донеслось весёлое ржание десятка глоток. Решив, что сапоги так и так стоило выбросить, а за кружкой доброго эля всё одно приятнее жить на свете, рыжий побрёл через лужу. Он не разменивался на поиск брода и не тяготел к какому-нибудь краю. Главное — дойти побыстрее.

Когда он вошёл, хохотуны примолкли, но необычное оживление всё ещё чувствовалось в полутёмной душной зале. Карл повёл носом, с удовольствием ощутив благословенный запах мяса, жарящегося на вертеле. Сел за одну из лавок и подозвал хозяина:

   — Эй, бородач!

Тот отмахнулся, а явился и вовсе только после третьего окрика. Бухнул перед Карлом кружку и заверил в том, что мясо ещё не готово. Рыжий не торопился, но оказанное невнимание обижало его. Бородача он знал давно и на пренебрежение с его стороны обычно не жаловался.

   — Ты, как погляжу, совсем гостей не холишь.

   — Да вот, — хозяин обвёл рукой заведение, которое даже в столь ранний час было заполнено до отказа.

   — И с чего у тебя тут так оживлённо? — фыркнул рыжий.