Ричард III и его время. Роковой король эпохи Войн Роз

Любопытным примером «доработки» визуального образа Ричарда III в соответствии с требованиями времени является история портрета, находящегося в Королевской коллекции. Этот портрет был создан не позднее 1529 г., т.е. уже после завершения трудов Вергилия и Томаса Мора. Изначально плечи короля были нарисованы равными, а его лицо почти не отличалось от изображенного на портрете из собрания Общества антикваров. Проведенные исследования позволили установить, что сразу же, после написания полотно было существенно изменено. По-видимому, заказчик желал получить потрет, более соответствующий «исторической правде». В результате правое плечо Ричарда III было завышено настолько сильно, что создалось впечатление не просто неравных плеч, а скрывающегося за ними горба. Лицо также подверглось корректировке: глаза и губы были заметно сужены, а нос, наоборот, расширен.

В середине — второй половине XVI в. с портрета из Королевской коллекции было сделано более 20 копий, сравнительный анализ которых демонстрирует заметное влияние историографии на восприятие внешности Ричарда III. Чем позже написана копия, тем больше она отличается от оригинала. Можно констатировать, что с течением времени горб Ричарда III постепенно увеличивался, а тонко очерченное привлекательное лицо превращалось в грубое и уродливое. Динамика этих изменений имеет первостепенное значение. Так, портрет, который историки искусства относят к 1560-м гг., мало отличается от полотна из Королевской коллекции, а для изображений, созданных в конце XVI в., характерны огромный горб и квадратное, почти простонародное лицо. Постепенность, плавность трансформации внешнего облика Ричарда III позволяет утверждать — тюдоровская легенда воспринималась обществом «медленно, но верно». В то же время в этом процессе не было скачков, ни публикация «Истории Ричарда III» в середине XVI в., ни выход в свет других произведений не привели к «прорыву».

Необходимо подчеркнуть, что, вопреки устоявшемуся мнению, живописцы далеко не во всем следовали за историками. Художники внесли свой вклад в трансформацию внешнего облика Ричарда III. Исторический Ричард погиб в возрасте 32 лет, и ни один историк не пытался сделать его старше. Живописцы же постепенно увеличивали видимый возраст короля, чтобы подчеркнуть его порочность, отобразить то, что можно поэтически назвать «старением души». Думается, свою роль сыграло и удлинение списка преступлений Ричарда III — чтобы все эти действия уместились в биографию одного человека, он должен был прожить гораздо дольше. В результате на портретах конца XVI в. Ричард выглядит примерно лет на сорок пять.

Многочисленные копии портрета из Королевской коллекции демонстрируют и еще одну любопытную тенденцию. Все они изображают Ричарда III с одинаковыми, здоровыми руками. Видимо, образ не прижился из-за очевидного несоответствия с военной славой Ричарда — горбун вполне может сражаться, а вот сухорукий рыцарь — это нонсенс. Единственным исключением является малоизвестный портрет Ричарда III с условным названием «Сломанный меч», созданный около 1550 г. Название портрета объясняется тем, что на нем Ричард действительно держит сломанный меч, символизирующий поражение в битве. По-видимому, портрет создавался непосредственно под влиянием произведения Томаса Мора. На нем левое плечо Ричарда III намного выше правого, и за ним угадывается горб; лицо короля кажется злым и отталкивающим; наконец, левая рука была нарисована гораздо короче и меньше, чем правая.

Как известно, формирование мифологического образа Ричарда III было завершено в «Исторических хрониках» Шекспира. Принято считать, что Шекспир не добавил от себя ничего нового, что он всего лишь воспроизвел как заведомую истину все штампы и слухи того времени, придав им драматическое напряжение и художественную завершенность. В отношении внешности Ричарда III это не совсем так. Шекспир не просто собрал воедино соответствующие наработки тюдоровской историографии, но и развил их, добавив новые черты. Наиболее наглядно это положение можно продемонстрировать, сравнив описание внешности Ричарда в нравоучительной драме Томаса Мора и в «Исторических хрониках».

Итак, если у Мора Ричард III «мал ростом, дурно сложен, с горбом на спине, левое плечо намного выше правого… левая рука… совершенно высохшая и маленькая», то в «Исторических хрониках» Шекспира драматизация дает принципиально иную степень уродства — перед нами уже не просто некрасивый и несимпатичный человек, а гротескный, потусторонний монстр, проклятый еще до рождения:

Я в чреве матери любовью проклят.
Чтоб мне не знать её законов нежных,
Она природу подкупила взяткой,
И та свела, как прут сухой, мне руку
И на спину мне взгромоздила гору,
Где надо мной, глумясь, сидит уродство,
И ноги сделала длины неравной.