Ричард Львиное Сердце: Поющий король

— Вот и я ему говорю: «Две! Откуда пять?» А он: «Две или пять — какая, мол, разница? Даже если бы их было пятьсот, или двести, или даже двадцать. Все равно это страшный грех перед Господом. За это Господь и наказывает его». То бишь вас, ваше величество.

— Я понимаю.

— «Довел, — говорит, — его до Иерусалима и не дал взять Святой Град. Разве, — говорит, — это не знамение? Скажу честно, — говорит, — Ричард и не очень-то рвется освобождать Гроб Господень. Нет, не рвется. Особенно теперь, когда Филипп подставил ему такую подножку. Да начхать Ричарду на Гроб Господень, ему поскорее хочется во Францию, попировать с трубадурами да сразиться с Филиппом». В общем, молол он всякую чушь про вас, а я сидел и слушал. Якобы и Беранжера вас постоянно тянет из Святой Земли и, мол, вы не возражали против избрания Конрада королем Иерусалима и хотели покинуть Сирию, но тут супруга стала вам нашептывать: «Вот мы уплывем отсюда, а Конрад возьмет да и освободит Святой Град. Все тогда скажут: давно пора было Ричарду отвалить, только мешался. Надо бы, прежде чем уплывать, Конрада как-нибудь отправить на тот свет».

Тут Ричард перестал весело смеяться. Нахмурился.

— Значит, все-таки приписывают мне убийство Конрада?

— Да, ваше величество. Я ему говорю: «Никогда не соглашусь поверить в причастность государя Англии к этому убийству!» А он мне: «Напрасно. Я, — говорит, — лично присутствовал при гибели Конрада, и то, как это сделано, свидетельствует ясно — дело рук ассасинов, а стало быть, Ричарда».

— Да какая ж связь между мной и ассасинами? — воскликнул Ричард, хлопнув себя ладонью по колену.

— Бове утверждает, будто у великого магистра де Сабле есть на руках доказательства вашего сговора с этими мерзавцами, — поспешил пояснить Робер. — Якобы сговор сей состоялся во время множественных приездов к вам в гости Аладиля.

— Аладиль, стало быть, тоже ассасин?

— Говорят, да.

— Тогда понятно… Надеюсь, ты и после этого не поверил доброму епископу Филиппу?

— Разумеется, нет, эн Ришар. Но я счел нужным немедленно оставить Кипр и примчаться к вам, ибо чувствую — вокруг вас зреет опасный заговор.

— Он всю жизнь зреет вокруг меня. Надеюсь, сей плод сгниет, так и не достигнув зрелости.

— Добро б, коль так, — вздохнул верный тамплиер.

— Надо же, — покачал головой Ричард, — еще недавно я говорил Беранжере, что не удивлюсь, если меня объявят правой рукой Синана. А оказывается, уже объявили!

— Не огорчайтесь, сударь, лучше расскажите, как вы взяли крепость Дарум.

— О Робер! Мы проглотили Дарум, как изголодавшийся нищий проглатывает первый пирожок из дюжины, свалившейся в его суму на Рождество по милости Божией. Полки крестоносцев полны жадности до оставшихся пирожков. Как же все-таки хорошо, что ты приехал, милый Робер!

Первым делом, которое Ричард поручил де Шомону, стало разыскание одного негодяя, сочинившего гнусную песню, порочащую имя короля Львиное Сердце. В последние дни до Ричарда доходили слухи об этой песне, которую многие из тех крестоносцев, кто не особо разбирается, что хорошо, а что плохо, разучили и охотно распевали по вечерам, сидя у костра за чаркой. Не исключено, что некоторым исполнителям песни даже было уплачено кем-то, чтобы они потрудились над ее разучиванием.

Робер рьяно взялся за дело и за два-три дня смог все выяснить. Вскоре он явился к королю Англии с докладом.

— Итак, ваше величество, вот что мне удалось выяснить. Вашим недругом на сей раз является — кто бы мог подумать! — герцог Бургундии.

— Отчего же, я как раз готов был его подозревать, — усмехнулся Ричард, — Этот негодяй пытался ухаживать за королевой Англии, мне пришлось поставить его на место, после чего он побоялся вызвать меня на поединок и бежал в Тир. А теперь, после того как Анри де Шампань стал новым Конрадом, Гуго перебрался в Акру и надеется, что, если я уеду воевать с королем Франции, ему удастся перехватить пальму первенства среди вождей похода.

— Он больше всего злится, что ваше величество снова передумали плыть в Англию и хотите в июне идти к Иерусалиму, — сказал Робер. — При нем собирается часто общество всякой сволочи: маркиз де Буска, граф де Сервьер, молокосос Мюрэ, прецептор де Фо.

— Де Фо? Не тот ли, про которого ходят слухи, будто он наложник Жана де Жизора?

— Тот самый. И сенешаль Жан вместе с ним тоже бывает у де Бургоня в Сен-Жан-д’Акре.

— Уж в этом-то точно можно не сомневаться! — фыркнул Ричард. — Не удивлюсь, если со временем Акру переименуют в Сен-Жан-де-Жизор! Покойный командор д’Идро говорил мне, что он является одновременно сенешалем и у старца горы Синана.

— Жан может, — кивнул Робер. — Хотя это уж совсем маловероятно. Трудно поверить.

— Однако почему-то д’Идро погиб при странных обстоятельствах именно вскоре после того, как донес мне на де Жизора и намеревался с ним расправиться, — покачал головой Ричард. — Так-так, рассказывай дальше.