Ричард Львиное Сердце: Поющий король

— Хм… — кашлянул Робер и продолжал свое повествование: — Так вот, как нам всем известно, после славной битвы при Таншбрэ Нормандское герцогство стало принадлежать королю Генри, сыну Вильгельма Завоевателя и вашему, государь, прадедушке. Тогда-то взбалмошной судьбе вздумалось провести границу между Жизорами и их родственниками — межа, разделившая английские и французские владения, прошла как раз через жизорские поместья, причем замок Жизор оказался на английской стороне, а замок Шомон — на французской, вместе с землями семьи де Пейнов. Тогда-то семьи решили укрепить родство, и дочь Тибо Язычника и Матильды де Монморанси по имени Анна была выдана замуж за моего отца, Гийома де Шомона, а моя тетка Тереза вышла за Гуго де Жизора. От брака Терезы и Гуго родился мой двоюродный брат Жан де Жизор.

— Почему же вы говорите, что он вам не родственник? — удивился Амбруаз Санном.

— Просто потому, что я его таковым не считаю, — ответил Робер. — Я вообще сомневаюсь, человеческое ли это существо.

— Не человек? Кто же он? — спросил Герольд де Камбрэ.

— Оборотень, — вместо тамплиера ответил король, — Скажи, Медвежье Сердце, ведь так?

— Вполне возможно, — мрачно отозвался Робер де Шомон. — С младенчества все отмечали в нем некую излишнюю угрюмость. Он улыбался лишь тогда, когда в поле его зрения попадали орудия убийства. Первое слово, которое он произнес, было «волки». Их тогда много развелось в наших краях, и они часто завывали по ночам. Когда родилась его младшая сестра Идуана, он несколько раз пытался прикончить ее, пользуясь тем, что никого нет поблизости. Старая ведьма Матильда де Монморанси оставалась единственной, кто почему-то искренне любил мрачного младенца. Перед смертью она зазвала его к себе, и он оказался единственным, кто видел, как она издохла. Говорят, будто она открыла ему тогда какую-то страшную тайну. Помнится, именно на похоронах колдуньи Матильды я впервые познакомился со своим двоюродным братцем. Он тогда хвастался, что у него есть окаменевший глаз великого Меровея [23], и показывал мне его, хотя, кажется, это был всего лишь шарик из зеленой слюды.

— Глаз Меровея? — усмехнулся Ричард. — Немало о нем ходит легенд. Якобы, если сквозь него посмотреть на какую-нибудь вещь, загадав, чтобы она стала твоей, желание непременно исполнится.

— Я тоже слышал об этом, — заметил Герольд де Камбрэ.

— Вот бы иметь его с собой, идя в Святую Землю, — посетовал король. — Посмотришь на Иерусалим, и он твой. Хотя лучше мы его завоюем сами. Больше славы. А может, Жан де Жизор и впрямь владеет глазом Меровея? Как иначе ему удалось добиться в своей жизни столь многого?

— У него у самого глаз как у Меровея, — сказал Робер. — Ни разу в жизни я не встречал больше такого человека, с такими завидущими глазами. А глаз Меровея у него был ненастоящий, ибо он пробовал смотреть сквозь него на мой кинжал с позолоченной рукояткой, но он ему так и не достался. Первое же наше знакомство закончилось дракой. Правда, потом мы некоторое время все же дружили, но нельзя сказать, что эта дружба была крепкой. Мне всегда внушалось, что я обязан дружить с двоюродным братом, вот я и дружил.

— Я никогда не поддавался подобным внушениям, — молвил Ричард. — Эн Робер, прошу тебя, хватит о детстве.

— Хорошо, ваше величество. Году этак в пятидесятом [24], когда нам было лет по десять, отец Жана погиб при загадочных обстоятельствах. Ходили слухи, будто его навестил гран-саж-дю-Тампль и лично заколол беднягу Гуго за какую-то темную провинность.

— Гран-саж-дю-Тампль? — удивленно вскинул брови Амбруаз. — Кто это?