Читаем Ричард Львиное Сердце полностью

Что и говорить, церемония весьма пышная. Ее с репортерской точностью, во всех деталях, зафиксировал для нас один из хронистов, Бенедикт из Питерборо. Не будь Ричарда, мы, быть может, мало что знали бы об английском обряде венчания на царство: похоже, что текст Бенедикта был первым описанием этого ритуала.

Итак, епископы, аббаты и клирики, по большей части в пурпурных шапках, с крестом во главе шествия, со свечами и кадилами, двинулись чередою ко вратам королевских палат и там, приняв Ричарда, ввели его в Вестминстерскую церковь и проводили к алтарю; торжественное шествие сопровождалось песнопениями. Во главе шли клирики в белых облачениях, неся святую воду, крест, свечи и кадила. Потом шли аббаты, за ними следом епископы. Их сопровождали четыре барона, которые несли канделябры со свечами.

Далее шествовал Жан ле Марешаль, неся в руках две большие шпоры из королевской сокровищницы. Подле него шел Жоффруа де Люси и нес королевскую скуфью.

За ними двигались два графа — Гийом ле Марешаль, граф Стригилский и Уильям, граф Солсбери. Один из них, Гийом ле Марешаль, нес королевский скипетр, вершина которого была увенчана золотым крестом. Второй, Уильям, граф Солсбери, нес королевский жезл, с голубем на вершине.

Вслед за ними шли три графа: Давид, брат короля Шотландии, граф Хантингдонский, Роберт, граф Лестерский, и, посредине, Джон, граф Мортэнский и Глостерский; они несли три меча с золотыми украшениями из королевской сокровищницы. Следом шли шесть графов и баронов, которые несли столик с королевскими инсигниями и облачениями.

Шествие замыкал Уильям де Мандевилль, граф Омальский и Эксетерский, с золотой короной в руках. Наконец появился сам Ричард, герцог Нормандский; по правую руку от него находился Гуго, епископ Даремский, по левую — Регинальд, епископ Батский. Над Ричардом несли шелковый полог. Затем вся процессия вошла в храм и остановилась около алтаря. Воображению представляется безмолвное, но торжествующее присутствие королевы Алиеноры, которая и устроила коронацию, предусмотрев все подробности церемонии…

Когда же все присутствующие предстали пред алтарем, Ричард обратился к собранию лицом и перед всеми, архиепископами и епископами, аббатами, графами, баронами, клириками и народом, произнес три присяги: он поклялся и дал обет пред святым Евангелием и многими мощами святых посвятить все дни жизни своей мирному, честному и благоговейному служению Богу и святой церкви и исполнению всего, что они повелевают или соблаговолят повелеть ему. Затем он поклялся творить праведный суд вверенному ему народу. Наконец, он поклялся истреблять дурные законы и извращенные обычаи, буде таковые отыщутся в его королевстве, и охранять добрые. После чего он сбросил одежду, оставив на себе лишь прикрывавшую плечи сорочку да кальсоны. Стопы его вдели в златотканые сандалии. Архиепископ вложил в правую руку его скипетр, а в левую — королевский жезл.

Затем Балдуин, архиепископ Кентерберийский, произнеся подобающие случаю молитвы, трижды нанес на тело святое миро, помазав голову, плечи и правую руку короля. На голову Ричарда были возложены плат из освященного льна и поверх его скуфья. Затем он облачился в царственные одежды, надел тунику и подрясник-далматику, после чего архиепископ вручил ему меч, дабы он мог преследовать врагов Церкви. Затем два графа закрепили на ногах его золотые шпоры из королевской сокровищницы, и, наконец, король вновь облекся в плащ.

Ричарда подвели к алтарю, и архиепископ призвал его именем Божиим принять все эти почести в знак соблюдения принесенных им обетов. Ричард отвечал: «Помощию Божией да сохраню я все сие во всей вере благой».

И взяв корону с алтаря, он передал ее архиепископу; архиепископ же тотчас увенчал ею голову Ричарда. По правую руку короля встал епископ Дарема, по левую — Регинальд Батский. Эти Два епископа повели затем Ричарда к королевскому престолу; впереди шли вышеупомянутые свещеносцы и меченосцы с тремя мечами. Затем началась воскресная литургия. По ходу мессы два епископа принесли к престолу Святые Дары.

После завершения мессы и совершения всех полагающихся обрядов те же епископы, один справа, второй слева от короля, вывели его, увенчанного короною и со скипетром в правой руке и королевским жезлом в левой, из церкви и проводили до палат. Затем вся процессия прошла на хоры. Король тем временем освободился от короны и королевских риз и, возложив на свою голову более легкую диадему и облачившись в приготовленные для него одежды, направился на трапезу; архиепископы, епископы, аббаты и прочие клирики воссели с ним за стол, каждый на свое место, сообразно сану и достоинству. Графы, бароны и рыцари воссели за иные столы, и началось славное пиршество.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии