Риданские истории

Коротая несколько томительных часов в скуке и ожидании, Кори-заика то и дело подкидывал дрова в костер. Когда ему надоедал жар огня, он выходил из-под купола навеса и подставлял дождевой мороси разгоряченное лицо, покрытое рыжими веснушками. Один раз он прошелся до могилы капитана и побыл там немного, бездумно уставившись на деревянный крест, сделанный из двух суков, связанных тонкими гибкими прутьями в середине. Два раза он обходил побережье, невольно щурясь от сильных порывов морского соленого ветра.

Во вторую такую прогулку над островом грянул гром такой оглушительной силы, что Кори даже ощутил дрожание земли под ногами. Ярость бушующей природы сопроводили короткие вспышки какого-то сиреневого оттенка. Они блеснули над верхушками деревьев и угасли.

– Т-только бы Т-трэвис не на-натворил к-каких ни-ибудь дел, – с неподдельной тревогой прошептал себе под нос Кори. Он давно знал Трэвиса и мог поверить в любую сумасбродную историю о нем. Даже в то, что могучий матрос своим сварливым характером разбудил островного черта, и тот за это метнул в него громыхающие сияющие молнии.

Вернувшись в лагерь с терзающими голову невообразимыми мыслями, он недоуменно поглядел на мальчишку в сером. Тот до сих пор спал, завернувшись в свои одежды. Не сменившееся положение тела, в котором он находился с самого раннего утра, пыталось сказать растерянному Кори, что после такого грохота даже невозмутимый Сэмюэль оторвал бы голову от шелковой подушки, щедро набитой пуховым пером. А уж запуганный мальчишка…

Кори осторожно подошел к мальчику и тронул его за плечо. На ощупь оно было чересчур костлявым и жестким. Юнга попытался перевернуть его на спину, но тот оказался на удивление слишком тяжелым. Упершись ногами в песок, Кори вложил все силы в одно движение и навалившись своим весом, толкнул мальчика. Однако руки и ноги спящего не обмякли, когда тот оказался лежащим на спине. Они словно слиплись в той позе, в которой мальчишка оставался с ночи. Он был похож на закостенелую морскую ракушку. Его кожа стала темно серой, а пустоты между одеждой и телом исчезли, образовав единую каменную фигуру мертвеца. Из раскрытого рта выплескивались остатки черной густой жидкости, льющейся в уже образовавшуюся под ним лужу на песке. Глаза не выражали испуга или ужаса – они были спокойны, словно синее море в штиль, что Кори так надеялся увидеть вновь. Умиротворенный взгляд, от которого становилось еще страшнее.

Кори отпрянул от мальчишки, похожего на обломившийся кусок скалы, которых было не мало на побережье и у рощи. В душу юнги стали закрадываться нехорошие мысли, и Кори пытался зацепиться за суть. И чем больше он размышлял над тем, что же случилось с мальчиком, тем глубже загонял себя в тупик. Приняв, наконец, решение бросить лагерь и докричаться до команды, устремляясь наугад в рощу, он метнулся к выходу. Споткнувшись о сундук с золотом, он растянулся на песке под мелодичный звон растревоженных монет.

– Да чт-тоб тебя, – выругался он и с укором взглянул на препятствие.

Крышка сундука оказалась открыта, а сам ларец поваленным на бок. Содержимое рассыпалось на песке, но даже не вооруженным взглядом было ясно, что там не хватает как минимум одной трети золота.

– Н-ничего не п-поним-маю, – он нервно провел ладонью по волосам у затылка. – Он д-должен быть п-полон. Аа, – Кори махнул рукой и, тут же забыв об этом, выскочил наружу.

Обратив взгляд к роще, он невольно остановился. Глаза его были прикованы к стволам деревьев, между которых различалось движение. Белые одежды нацелившихся на Кори детей развевались на ветру.

В мозгу юноши вдруг что-то щелкнуло. В тот вечер, когда Трэвис привел в лагерь мальчишку в сером, Кори и Хью занимались дровами у входа. Кори видел, как дети в белых одеяниях безжалостно толкнули нового гостя в костер, не поведя и бровью. Значит, они запросто могли и убить мальчика в тот момент, когда Кори на минутку прикрыл глаза в дозоре?

Между тем, три похожих на приведения маленьких человека миновали рощу и ступили на песок. Дрожащими руками Кори нащупал свой ремень, но его нож был утерян при кораблекрушении. Юноша почувствовал себя беззащитным. Во рту пересохло, а запах морской соли напоминал запах крови.

Кори отступал к воде, бурлящей высокими волнами. Ветер неприятно шевелил волосы на его голове. Без устали громыхал гром, подбадриваемый зигзагами желтых молний. Трое детей неплотным кольцом загоняли юнгу в смертельную ловушку, словно раненую молодую косулю. Он пытался кричать, но собственный голос был таким тихим и слабым, будто чужим. Кори сделал глубокий вдох и попытался снова. Что-то будто мешалось внутри, как в те моменты, когда он заикался. Кори набрал побольше воздуха в легкие и на этот раз громкий юношеский крик взметнулся в небо.

Вопль молодого юнги пробился сквозь деревья и добрался до Люси и Уилфреда, что торопливым шагом направлялись в лагерь. Тревожно переглянувшись друг с другом, они перешли на быстрый бег. Упругие ветви били их по лицу, трава стегала щиколотки и колени.