Риданские истории II

Затем переглянувшись, мистер Джонс и Фред помчались навстречу малышке. Мужчина и не думал стрелять в преследователя, боясь случайно попасть в девчушку, но яростно угрожал расправой и целился в монстра из ружья.

Существо внезапно сменило направление, устремляясь к лесу, что начинался в пятидесяти ярдах к востоку от кукурузного поля, застыв темной стеной. На секунду оно пропало из виду и снова появилось; то припадало к земле, то поднималось чуть выше макушек стеблей. Оно было похоже на сушеную рыбину, плывущую по волнам и поднимающую свою головешку то и дело над поверхностью воды. Вот существо опять исчезло и материализовалось из ничего, крепко держа в цепких руках свою странную ношу.

Через минуту, когда трясущаяся от холода и страха девочка прижималась к незнакомому мистеру Джонсу и всхлипывала, преследователь уже скрылся в лесу.

— Ты в порядке? — мягко спросил мужчина ее. — Он гнался за тобой? Зачем? Кто же он?

В ответ та только пожимала худыми плечиками и во все глаза смотрела на рубаху мистера Джонса пугливым взглядом.

— Ступай, Фред, отведи ее в дом, — сказал отец сыну, легонько поглаживая девочку по дрожащей спине. — Пусть твоя мать пока займется бедняжкой. А затем поспеши к лесу. Ты будешь нужен мне. Вместе мы поймаем этого черта, кто бы он ни был и передадим в руки полиции. Пусть разбираются со всем этим… — он хотел сказать «дерьмом», но вовремя осекся. При девочке такие плохие слова говорить нельзя — слишком мала. — Ну, с Богом.

Отец бросился к лесу, выставив перед собой дуло ружья, а Фред взял девочку за руку, и они вместе направились к дому. Она не побоялась большого мальчика и не отдернула свою холодную ладошку.

Когда они приблизились к крыльцу, на пороге уже ждала обеспокоенная миссис Джонс…

2009 год. Парк развлечений, находящийся недалеко от Риданской бухты, гудел в этот день как муравейник. Повсюду была слышна поп-музыка, доносящаяся из стереосистем, установленных на возведенной ко Дню смеха круглой сцене в самом центре парка. В глубине ее за микшерным пультом со светящимся мониторчиком восседал на барном стульчике отрешенный от всего живого диджей в черных солнечных очках и кивал головой в такт басящей композиции. Внизу сцены бесновались самые преданные поклонники безвкусных песен и ярые любители уличных танцев.

Столпотворения людей были везде: у киосков с мороженым и лимонадом, у пивного бара, перед различными аттракционами навроде высоченного чертова колеса или столбика с шайбой, которая подпрыгивает вверх, стоит лишь как следует ударить кувалдой в нужное место. И даже у тряпичной ширмы, за которой доброволец за деньги должен унижаться, подставляя свою физиономию под резиновые мячи, что летели из рук всех желающих влепить такому по первое число.

В отдалении от сцены, где музыка не так сильно заполняла округу, отчетливо слышался гомон и смех. Дети и взрослые пребывали в прекрасном расположении духа, и каждый второй обязательно держал в руке длинную палочку с сахарной ватой, белой или же розовой. Даже немногочисленные полицейские, выставленные для поддержания правопорядка, и те стерли со своих лиц обыденные серьезные выражения. Они медленно сновали по аллеям, вокруг фонтанов, мимо палаток с сувенирами, радуясь в душе, что сегодня на этом посту шанс погонь и перестрелок сведен к минимуму, нежели в момент несения патрульной службы на дорогах, возле банков или на темных улицах особо злополучных кварталов.

Единственный, кто не разделял народного настроения — это Джессика Харт. Худощавая девушка лет тридцати с небольшим, с надменным взглядом синих глаз и каштановыми волосами, стянутыми тугой резинкой в крутой пучок на затылке. Вместо того, чтобы наслаждаться прохладным пивом на лавочке, она вынуждена жариться на солнце под рекламным щитом из тонкой фанеры, надетым на нее, словно бронежилет. «Ждем вас в „Товарах дядюшки Кроули“! Всегда свежие продукты! Каждый день скидки!» — обманчиво гласил рекламный лозунг, если эти несколько несозвучных слов можно было назвать рекламой. Отвратной рекламой — да. И отвратительный, неудобный щит. Самое место для него — рядом с кабинкой уличного общественного туалета, но… Загвоздка в том, что плату за эту работу, где чувствуешь себя самой последней идиоткой, мисс Харт получит не раньше чем в конце дня от мистера Кроули, красномордого любителя денег и пустых длинных речей, из которых следовало только одно: лишней монеты из его большого кармана не выпадет. Ну а в карманах Джессики гулял ветер, и на него не купишь даже пустого пластикового стакана. А значит, придется попотеть еще несколько часов под фанерными листами с кричащими буквами.

Нашептывая под нос проклятия в адрес праздных гуляк, что могли себе позволить развлечения, она прохаживалась взад-вперед недалеко от бара и, постреливая глазами на приоткрытые двери, докуривала сигарету с фильтром. В кармане ее джинсов зазвонил мобильный. Она с трудом забралась рукой под деревянный щит, нащупала телефон и через пару секунд напряженных манипуляций в кармане, выудила его на свет. Звонил никто иной как сам мистер Кроули.