Риэго

— Ну-ка, Риэго, посрами этих безмозглых телят, докажи, что ты знаешь историю своей страны. От стола, за которым сидят два десятка ребят, отделяется мальчик лет одиннадцати. Он подходит к длинному как жердь священнику, стоящему у окна. Следует поклон. Затем ученик взбирается на кафедру.

— Ну же, Рафаэлито!

Падре нацеливает на мальчика толстые стекла очков.

— Я был с отцом в пещере и…

— Ты ответь на вопрос, откуда пошла слава Астурии, матери всей Испании.

Мальчик самолюбив. Его волнует сосредоточенное на нем внимание сверстников и отца Хулиана. Нервно щурятся большие серые глаза, вздрагивают ноздри прямого, своевольно поднятого кверху носа.

— Стойкость астурийского народа спасла от гибели Испанию. Наша Астурия дала пример, как следует бороться с завоевателями при помощи… владея…

— Так, Рафаэлито… бороться с завоевателями гордым духом, мужественной преданностью и энергичной волей.

— Да, да… мужественным духом, гордой волей…

Память Рафаэля не может удержать этих слов, таких красивых и так легко ускользающих, словно угри, которых он ловил вчера в Налоне. Кое-как справившись с обязательным ораторским вступлением, Рафаэль может перейти к части урока, более близкой его сердцу:

— Недалеко от Овьедо есть горы Вердойонта и Ансена. К ним тысячу лет назад сбежались со всех концов Испании разбитые маврами воины. Астурийцы с радостью приняли Пелайо и всех других христиан, спасшихся от меча арабов. Пелайо укрылся в пещере Ансена… Когда я зашел туда с отцом, отец держал в руках…

— Это после, это не имеет отношения к делу!

Отец Хулиан сегодня строг. Мальчик, сбитый с толку, умолк. Но он так ярко видит то, о чем надо рассказать, что через мгновение слова сами срываются с обиженно поджатых губ:

— Пелайо спрятался в пещере и с ним многие князья и воины, которые спаслись от мавров. Они стали кричать… и требовать, чтобы он немедля повел их в бои. Кучка христианских храбрецов налетела сверху на полчища мавров, которые забрались в горы. Они встретились в узкой… вот в такой… теснине, в которой я… в которой они дрались так отчаянно, что испугали мавров своим безумством…

— Беззаветным мужеством!

— …беззаветным мужеством. Арабы бросились наутек…

Отец Хулиан неодобрительно покачал головой: в героическом рассказе — такое грубое слово!

— …и оставили всю Астурию христианам, которые спаслись. Астурия сделалась с тех пор крепостью для всех, кто пошел за Пелайо, за пастухом, который стал первым королем… который сумел победить арабов и…

Рафаэль споткнулся. Учитель подсказал:

— И спас светильник веры!

Вот из-за этих несуразных, не относящихся к делу слов Рафаэль вновь потерял нить рассказа. Какую такую лампу спас Пелайо? Но он хорошо помнит, что сразу же после этой лампы надо перейти к ораторскому заключению. Это самая предательская часть урока — ряд непонятных, вызубренных в классе выражений.

— Так, поспешествуя делу вселенской апостольской римско-католической церкви, Астурия промыслила победу, вниз посланную…

— Ниспосланную! Ты, Риэго, уже второй раз перевираешь это слово!

— …победу, вниз посланную…

— Садись, упрямец, и напиши сто раз «нис-по-сланный»!

Рафаэль сконфуженный плетется на свое место. Он сильно огорчен неудачей. Но когда отец Хулиан отворачивается на минутку, мальчик ко всеобщему удовольствию показывает ему язык и строит страшную рожу.

* * *

Рафаэль дель Риэго-и-Нуньес родился 3 апреля 1784 года.

Отец его дон Эухенио, мелкопоместный дворянин, в молодости жил на Канарских островах. Там, под раскаленным солнцем, среди очарований тропиков, Эухенио Риэго навещала муза поэзии. Его стихи ценились в узком кругу любителей классического стиля. Строфы, не лишенные старомодной грации, полны были нравоучений и несколько напыщенного идеализма. В рифмованных своих излияниях дон Эухенио осуждал лицемерие, ложь, эгоизм и интригу и звал к жизни простой и чистой.

Нередко дон Эухенио оставлял Канарские острова ради родной Астурии. Здесь на протяжении веков проживали его предки, родовитые дворяне, чопорные и нетерпимые, ревностно оберегавшие свое доброе имя и католическую веру. Дед его достиг поста губернатора Астурии. Много было в роду монахов и монахинь, настоятелей собора и профессоров университета.

В одну из поездок в Астурию Эухенио дель Риэго женился на дворянской девице Тересе Флорес Вальдес. Он надолго осел в деревне Тунья. Молодая супруга принесла ему в приданое старинный дом астурийских гидальго с огромным каменным гербом над дверью. С годами в доме появились Хосефа, Хоакин, Рафаэль, Хосе, Мигель, Франсиско, Габриэла и Мариа — шумливый выводок маленьких Риэго.

Детство Рафаэля протекало счастливо. Мать его, ласковая, тихая женщина, всю свою жизнь посвятила заботам о детворе и муже. Когда дети подросли немного, семья переехала в Овьедо: дон Эухенио получил должность начальника почты.

Семья жила безбедно. Дон Эухенио купил загородный дом в горной деревушке Тинео, где Риэго обычно проводили долгое жаркое лето.