Риэлторша

Отказаться Варвара не успела, и очень скоро оказалась в маленькой, темной парилке, раскаленной до невозможности, темной и духовитой - свет проникал только через очень маленькое окошко с двойным остеклением. Никакого шика столичных саун здесь не было, но натуральный накал каменки от березовых дров, а не электрических спиралей, давал жар томный и разнеживающий.

Когда Варвара прогрелась на верхнем полке до того, что казалось жар дошел до костей, в парилку явилась Катерина с двумя вениками в руках:

- Ну хошь визжи, хошь маму зови, а обработаю я тебя старой крапивой!

- Чем?!

- Крапивой из оврага я веники удобрила. Сейчас для тебя это в самый раз!

От первого хлопка веника по спине Варвара взвыла и поползла на животе с полки, но Катерина удержала её за ноги и принялась мягко хлестать по спине, груди, лицу и рукам.

Где-то через минуту жгучая боль стала приятной, Варвара прекратила сопротивление, уверенная, что живой ей отсюда не выбраться.

В предбанник она вышла шатаясь, и ей тут же было велено окунуть лицо в тазик с какой-то бурой, густой жидкостью исключительной вонючести, которая ничего не напоминала, кроме протухшего навоза. Этим же мерзким средством соседка вымазала всё тело Варвары, уложила её на ватное одеяло и они покурили, вяло беседуя "за жизнь". Основной проблемой в этой жизни был Колька, которого было решено женить. Чтобы остепенился и вошел в семейный, мужской разум.

Потом с тела Варвары теплой водой смыли отвратительную мазь, а на лице так и оставили, только всю голову умотали полотенцем, оставив свободными лишь глаза и рот.

- Шкура барана у тебя есть? - спросила Катерина.

- Откуда?

- Я тебе принесу. Под бараном спать будешь.

Час сна "под бараном" - большим и тяжелым одеялом из двух сшитых шкур, оказался без сновидений и глубоким как смерть. По пробуждению Варвара несколько минут не могла ничего ни понять, ни вспомнить. "Баран" давил так, словно она попала под гидравлический пресс. Все тело истекало потом и Варвара даже не чувствовал ни рук, ни ног, будто их и не было.

- Иди домой. - сказала Катерина. - Ополоснись под душем, выпей водочки и проспись до утра.

Постанывая и поругиваясь, она добралась до дома и встала под душ.

Не вытираясь, мокрая, вернулась в спальню и безнадежно глянула на себя в зеркало.

Вот так! Страдания стоили результата! Если спина и грудь теперь приобрели сплошной и ровный голубоватый цвет брусчатки Красной площади, то лицо было естественных, цветущих оттенков, почти без ссадин, синяков и опухлостей! Даже шишка на челюсти растворилась! Вот и относись после этого высокомерно к дедовским, нетрадиционным приемам лечения.

Она настолько взбодрилась, что включила городской телефон, а по сотовой связи вышла на бригадира своего сахарного каравана. И услышала наконец, долгожданное.

- Порядок, Сергеевна! Выезжаем из Смоленска, и завтра будем в столице. Груз сразу в "Лабаз" к Михаилу Лавочкину, или к нам на базу?

- Сразу в лабаз. Что у тебя все-таки происходило на трассе?

- Всё путем ,Сергеевна. Могло быть хуже. Маленькие проблемы, все детали я вам расскажу лично, не для телефона это.

В трубке зазвучал визг на высокой ноте и связь прервалась. Варвара опустила трубку - значит, что-то не в порядке, значит есть детали, но поскольку Хлопов их не утаивает, то ситуация не кажется грозной. И тогда на первый, срочный план выходят её, Варвары, фальшивые филиалы и Цыганка. И поиски этой дамочки уже не допускали никаких промедлений. Аферистка - лицо, понятно, подставное, кукла в чужих руках. Но своего кукловода она знать должна. Кто? Опять всё тот же Козлов? Неизвестный криминальный Президент? Кто-то из конкурентов, хотя бы тот же по недоразумению не сожженный до конца Третьяков?! А поди знай - надо найти Цыганку. А известно о ней всего ничего - то ли поет, то ли актриса молодежного театра.

Крестный в гостиной смотрел телевизор и когда заметил, как Варвара налила себе полстакана водки, спросил обидчиво.

- В одиночку кушаешь? А мне?

. - Кто ж тебя останавливает? Пей, хоть весь день.

- Когда в одиночку ханку лопаешь, это уже пьянство, а может быть даже алкоголизм. Ставь пузырь на стол, а я тебя в приятности введу.

- Какие ещё приятности?

Крестный неторопливо выпил водочки, почмокал и сказал лукаво.

- А такие, что пока тебя вчера японцы ждали, так этот Куросава меня о тебе очень долго и любопытно расспрашивал. И что интересно, он и без меня про тебя очень много знает.

- Что знает? - опешила Варвара.

- Про мужа твоего первого знает. Как жила знает, как на лыжах в горах каталась и как у тебя охранника убили.

- Да это же Валерия ему информацию слила! Вот подруга вшивая!

- Не, Варюха, тут дело серьезней. Тут в одном разобраться надо, зла он тебе желает или добра. Потому как я понимаю, двойной он человек. И уж тебе решать, сторониться его или вовсе наоборот - прилепиться.

- Не пойму я тебя, крестный. - уныло сказала Варвара.

- А чего понимать? Это ведь как водочка. Можно спиться до белой горячки, а можно большое удовольствие получить. Иди спать, ты уже носом клюешь и ничего не разумеешь, что я тебе толкую.