Рифейские горы (СИ)

А жить-то как хочется! И день как назло, выдался неожиданный для поздней осени: тёплый, тихий, солнечный. Но чтобы жить, надо сначала этого вот великана одолеть. А он опасен, он и вправду очень силён. И он хочет твоей смерти...

Они снова сошлись. Без щита Айвар чувствовал себя уже не так уверенно, больше уворачивался и отступал. Сам атаковал редко, всё ждал момента, когда Антирп сде-лает ошибку и откроется для удара. Но Антирп был не из тех, кого можно поймать на ошибке, для этого он был слишком хорош.

Тяжёлые рубящие удары. Он словно в землю пытался вколотить. Смеялся смело, нагло, прямо в лицо, видя ошибки Айвара: когда тот, пятясь спиной, споткнулся о руку убитого; когда слишком поздно подставил меч, и его лезвие почти у самого тупо зауживающегося кончика всё же разрезало ткань кафтана и задело плечо. Пус-тяковое ранение, но оно забирало силы. Рукав затяжелел от впитавшейся в ткань крови. Она может запечься сама собой, если руке дать покой, но где там?

Народ кричал, вопил, улюлюкал, негодующие свистки и крик: "Убей! Убей его!" толкали Антирпа вперёд. Ему нужна была эта победа. Он заявлен в программе вы-ступления и на завтрашний день. А тут какой-то не знакомый никому варвар-виэл портил все впечатления от грандиозного представления.

___________________

Кэйдар отвлёкся ненадолго, отвёл глаза, выслушивая одно из объяснений Аридиса, и, когда снова перевёл взгляд, то возмутился громко, во весь голос:

- Чего он тянет? Да ни один из них ему в подмётки не годится...

- Да, что-то наш Антирп осторожничает,- согласился Аридис.- Прикажете поторо-пить?

Кэйдар на вопрос не ответил, следил, как эти двое обмениваются ударами. Антирп заметно вымотался, нет уже в его движениях той чёткости и совершенства. Ну, где же твой последний удар?! Не обижай своего будущего владыку, не расстраивай Велианаса...

Ну, же!.. Ну, же! Вот, да! Наконец-то!

Тимор, красивый в форме аэлийского воина, сумел-таки загонять своего врага, прижал всё к той же кибитке. Ещё чуть-чуть - и вскинет победно руки!

Давай, покажи этому вертлявому сопляку, убей его!

Было что-то знакомое в движениях виэла, даже в том, как он выбрасывал руку с мечом... Он неплохо владеет коротким марагским мечом, улавливается что-то новое и одновременно знакомое в этих колющих выбросах. Вот этому вот удару в бок с одновременным уходом вправо можно будет потренироваться на досуге... Если б ещё Антирп не заслонял его собой всё время.

Толпа будто обезумела. Народ давно уже не видел ничего подобного. Сам Антирп - непобедимый тимор! - в трудном поединке доказывал всем своё право на вольную. Можно только догадываться, какие сейчас ставки, там, на рядах, какие кипят стра-сти.

Здесь, у самой кибитки, Айвар чувствовал себя загнанным в угол. Нет ничего хуже этого ощущения отчаянной безнадёжности. Сам понимал: на этот раз противник попался явно не по силам. После всех его ударов, которые приходилось брать на меч, руки, казалось, готовы были отняться, гудели до самых плеч. Дрожали от усталости пальцы.

Айвар неплохо владел и левой рукой, часто перебрасывал меч, это его и спасало.

Ныло плечо, задетое мечом, влажные от пота волосы, спутанные и грязные, лезли в глаза, мешали видеть, а ведь ещё перед боем - Мать свидетельница, это было веч-ность назад! - он сам перевязал их по лбу обрывком тесёмки.

Всё было против него!

И этот проклятый тимор!

Он не подпускал к себе близко, не давал ударить в ответ, опасался колющего удара. Ещё бы! Если б не этот его панцирь, Айвар давно бы уже праздновал победу... И отдыхал!.. Да, просто рухнул бы без сил всё равно где, и чтоб никто - никто на свете! - не трогал до завтрашнего дня. До тех пор, пока ощущение всей серьёзности про-изошедшего не изгладится в памяти; до тех пор, пока не уляжется возбуждение, и тогда сам бой вспоминаться будет, как один из эпизодов прошлого. Яркий, опасный, смертельно опасный момент, но уже оставшийся позади.

Айвар хорошо видел свежие зазубрины и вмятины, оставленные на панцире его мечом. Как мало, оказывается, не хватило до победы.

А Антирп тоже устал. Он и сам по себе тяжелее, а тут ещё и доспехи: панцирь, поножи, наручи из толстенной кожи с железными бляхами, защищающие руки от запястья до локтя, стянутые с внутренней стороны предплечья толстыми шнурами.

Ну, вот, ещё одна атака! Умереть, наверное, и то проще!.. Айвар вовремя перебро-сил меч в правую руку, но Антирп завершил удар обманным движением, будто по-нял, что мечи снова найдут друг друга, а не живое, наполненное кровью тело. Как близко они очутились в это мгновение! В зрачки друг другу смотрели, не отрываясь: Айвар - снизу вверх, с ненавистью, плотно, до боли в скулах, стиснув зубы; и Ан-тирп - с усмешкой усталого превосходства, оскаля по-волчьи крупные белые зубы.

- Надоел ты мне...- сказал вдруг негромко ровным голосом, как старому приятелю, продолжая давить мечом на меч. Одной рукой - против Айваровых двух, еле сдер-живающих натиск.- Надоел!..