Рифейские горы (СИ)

Да, хорошо всё-таки, что отца послушал, сам-то без собак хотел поначалу ехать. Думал, как в прошлый раз получится. Так нет, на этот раз ми-аран довольно далеко успел уйти, заставил поплутать по скалам, аж кони все в пене.

- Он живой хоть там, а?- Один из ребят подъехал ближе, остановился рядом с Дай-висом.- А то, может, его наши собачки уже придушили?- Рассмеялся над своими же словами.

- Надо проверить,- сказал Дайвис, а сам пристально смотрел на ми-арана, ждал всё: двинется - не двинется.

Двинулся! Руку левую вытянул вперёд, будто подтянуться хотел или встать. Жи-вой, гад!

Дайвис спрыгнул с коня, подошёл, склонился. Странное дело: он не толкнул его ногой, как сделал бы это в любом другом подобном случае, он перевернул ми-арана, схватив его за плечо рукой.

- Эй, ты!.. Так и будешь тут...

А ми-аран, минуту назад похожий на мёртвого, вдруг выбросил руку в молниенос-ном ударе. Нож шёл в грудь, защищённую лишь войлоком куртки, и это был бы смертельный удар, удар со всей силы, какая ещё осталась в искусанном, измочален-ном теле ми-арана.

Дайвис уклонился скорее инстинктивно, опыт воина, а не готовность к удару спас его от смерти. Отпрянув назад, успел закрыться левой рукой, и лезвие с ледяным хрустом вошло в плечо немного выше локтя.

- Ах ты, тварь!

Выпрямляясь, зажимая рану пальцами, Дайвис ударил аэла в лицо ногой под под-бородок. Оглушённый, тот упал навзничь, затряс головой, остановившимся, как у слепого, взглядом, снизу глянул на царевича. Второй раз ударить не успел: Дайвис ногой наступил на руку, сжимающую нож, вдавил пальцы в землю всем весом своего тела, подняв глаза на дружинников, закричал что было мочи:

- Верёвку дайте!

Прежде, чем скрутить беглого раба, Дайвис отпинал его ногами. Зажав рану рукой, бил прямо так, не давая подняться. Вымещал злость и усталость, весь свой страх, в котором стыдился признаться даже себе самому. И только после позволил осмотреть руку и сделать перевязку.

В обратный путь тронулись уже к вечеру, когда подтянулись остальные. От-дохнувшие лошади, успевшие даже неплохо попастись и напиться, сразу взяли ход-кой рысью. Все торопились домой, и люди, и животные. Но ми-аран тормозил всех, он не мог идти так быстро, как хотелось бы. Дайвис понимал, что лучше было бы везти беглого за спиной у кого-нибудь из своих, и всё равно приказал оставить как есть:

- Пусть идёт сам! Он побегать хотел, вот пусть и бежит...

И аэла потащили следом за собой на аркане, набросив верёвочную петлю прямо на шею.

* * *

Лидас весь день места себе не находил. Переживал за Кэйдара. И боялся самого страшного, боялся, что Дайвис убьёт его, если сумеет догнать. И, скорее всего, суме-ет. Они выехали целым отрядом, с огромной сворой собак. И все против одного, против Кэйдара. Помоги ему, Создатель! Если уж смерти, то хотя бы быстрой, без мучений.

Они вернулись вечером, на закате. Лидас видел это возвращение. Он только успе-вал таскать воду в поилку. Уставшие потемневшие от пота лошади тяжело поводили боками, жадно тянулись к воде. Туда же лезли и собаки, шумно хлебали и дышали, вывалив мокрые языки.

Устали все, это сразу видно. Пришлось побегать, с тайным злорадством подумал Лидас, еле управляясь у колодца одной рукой. Вытягивал ведро цепью, ставил на сруб, и оттуда в подставленное ведро уже сливал воду. Лил широкой струёй, а сам поверх плеча высматривал Кэйдара. Где он? Неужели убили, сволочи? Или он сумел-таки сбежать?

А дружинники вокруг неспешно расседлывали лошадей, обтирали их потные спи-ны клоками сена и ветошью, прогуливали по двору туда-сюда, прежде, чем заводить в конюшню. Среди всего этого мельтешения людей и животных спокойствием своей позы отличался лишь царевич Дайвис. Поддерживая левую руку под локоть так бережно, будто и у него она была сломана, молодой аран говорил о чём-то со своим отцом. Видимо, рассказывал подробности, делился впечатлениями. А потом они оба посмотрели вдруг в одну сторону. Лидас тоже перевёл глаза и, при виде такого жут-кого зрелища, обо всём на свете забыл.

Кэйдар! Бедняга. И как ты жив ещё после всего, что с тобой сделали?

Его каким привезли, так и бросили у стенки сарая, даже верёвку на горле, затя-нувшуюся удавкой, никто снять не удосужился.

Одежда изорвана буквально в клочья, понятно: сразу собак на него напустили, по-том уже сами били, как могли.

Сволочи вы, сволочи! Если бы кто-нибудь из вас хоть немного понимал, кто перед вами! Ведь не простого же человека собаками травите - Наследника величайшей Империи, будущего Воплощённого.

Лидас смотрел, глаз отвести не мог, пока не почувствовал холод и сырость: загля-делся, и вода из колодезного ведра плеснулась мимо, прямо на ноги, сапоги облила и штаны. Лужа, растекаясь в пыли, подтекла под сапоги.

- Ну-ка, пусти! Дай напиться!- Аран-дружинник, крепкий, сильный, с бородой на пол-лица, оттолкнул Лидаса в сторону, как котёнка: не мешай, мол, под ногами.- Воду только зря проливаешь, ворона!..