Рифейские горы (СИ)

Лидас не нашёлся, что сказать. Кэйдар не скрывал своей насмешки. Ещё бы! Кому, как не ему, знать нрав своей сестрёнки! А Кэйдар рассмеялся весело, всем видом давая понять: это была просто шутка. Крикнул вдруг кому-то из слуг:

- Пускай её приведут ко мне!- а потом уже тише:- Я скоро управлюсь... Не хочешь, кстати, помочь мне с обходом?

Лидас повёл плечом, без особой радости выслушал предложение.

- Я вообще-то уже к себе возвращался... Рузал зачем-то хотел меня видеть.

- Ну, иди, раз так...

* * *

Всё своё недовольство судьбой, всё своё возмущение и отчаяние, весь свой про-тест, всю месть свою он вложил в одно чувство, чувство ненависти, той, которая требует немедленного выхода, иначе она сама начинает выжигать изнутри. Эта нена-висть предназначалась одному человеку, и вот он! - он появился снова. Свита его отстала, только голоса были слышны, и по суетливости матросов можно было по-нять, что капитан их где-то рядом.

Кэйдар улыбался довольно, испытывая радостное чувство приятного ожидания. Как бывает, когда пообещают дорогой подарок, но только-только намекнут о нём.

"Интересно, она хоть симпатичная? Была бы симпатичная, я б уже её точно заметил. А если не заметил, не обратил внимания, вывод напрашивается сам собой..."

Сигнальный флажок на самом верху мачты продолжал висеть вниз вот уже пятый день. На вёслах только третья часть пути пройдена, а при попутном ветре уже к четвёртому дню проходили как раз половину. Плохо! Потому и Манус беспокоится, и Рузал встревожен. Надо узнать у Лидаса, хватит ли корма для лошадей, для овец, за водой же так и так придётся подходить к берегу, возвращаться к устью Вайды...

Блуждающий взгляд Кэйдара скользил по влажным от пота спинам гребцов. Сви-стела дудка, надсмотрщик подгонял самого ленивого хлыстом. Скучная картина. И ещё это солнце. Жара немилосердная, как обычно в августе.

Ах, кстати, Манус же хотел показать мне... Там, в трюмах...

Крутанулся на месте, стремительно меняя направление, - доски под ногами засто-нали жалобно. "Ждёт, наверное..."

Резкое движение заметил боковым зрением, и всё равно не успел ничего сообра-зить: кто-то толкнулся в ноги, грубо, неожиданно. Теряя равновесие, Кэйдар почув-ствовал резкую боль в правом боку, там, где сходились завязки панциря, и не сдер-жал короткого сдавленного вскрика. Растерялся окончательно и даже пропустил один удар в лицо. Перед глазами всё поплыло, только выкрики ещё можно было различить, вопль надсмотрщика, и резкий свист плётки, рассекающей воздух. Кэйдар при этом звуке зажмурился, будто удар хлыста мог предназначаться ему.

-...Да держите же, держите его крепче!

Кто-то помогал Кэйдару подняться, почтительно и осторожно придерживая под руку. Сбежались все, кто был поблизости: надсмотрщики, матросы, прислуга, и Манус был тут же, и врач Лил. Тот сразу же спросил встревоженно:

- С вами всё нормально, господин?

Кэйдар не ответил, он уже смотрел в другую сторону. Два дюжих молодца из над-смотрщиков держали одного из гребцов за грубо вывернутые назад руки, и один из них, негромко ругаясь, наддавал рабу кулаком под рёбра.

- Кто такой?- Кэйдар поморщился, еле справляясь с болью, подошёл ближе. Раба рывком выпрямили, цепкая рука надсмотрщика, впившаяся в длинные волосы, с силой запрокинула голову.

- Ты?!- Кэйдар невольно удивился. Ещё бы! Никто до этого случая не уходил от его удара. Правда, и сейчас промашки не было. След - вот он, след от удара мечом, уже даже успел порядком затянуться.

Раб повёл головой, дёрнулся в попытке освободиться, и при этом продолжал смот-реть Кэйдару прямо в глаза, без страха, как на равного себе, которого он имел право ненавидеть.

"Жалкое животное! Да какое он право имеет вообще?! Даже прикасаться ко мне... Даже смотреть в мою сторону..."

Кэйдар не удержался, ударил в это запрокинутое лицо, сдирая о зубы кожу на костяшках пальцев и даже не чувствуя этой боли.

Раб! Тупое животное! Варвар! К сыну Воплощённого Отца-Создателя! Руку на него поднял? Смерти свободнорождённому пожелал?!

- Он из пленных, господин,- Манус вмешался.- Это я приказал взять его гребцом. Вместо умершего...

- Я знаю! Я знаю, кто это.

Кэйдар отвернулся. Одного удара хватило ему, чтоб вернуть себе прежнее спокой-ствие и ясность мыслей. А сейчас же нужно наказать раба-преступника, не личного врага-противника, уцелевшего в поединке, а раба, поднявшего руку на свободнорож-дённого, на своего господина.

- Бичуйте его! И если будет ещё жив, оставьте на солнце, другим в назидание!

И пошёл за Манусом, спрашивая на ходу:

- Откуда он мог взять оружие?

- Это не оружие, господин.- Капитан протянул тонкую, очень острую щепку с белым свежим сколом. Самый острый край её на добрых три пальца был вымазан в уже припёкшейся крови:- Вам не мешало бы показаться Лилу...