Рифейские горы

По негласному уговору каждый кузнец, отправляясь на болота за железом, шёл на своё, строго отведённое место. Там его ждал шалаш или небольшая лачужка из переплетенных веток, запас сухих дров, муки, соли и других съестных припасов. Среди выжегщиков не принято было везти оставшуюся еду обратно, её оставляли для следующего раза. А мало ли? Погода может испортиться или охотник какой набредёт. Дайгас оставлял свою засечку в виде косого креста, Айвар её и искал, по ней и ориентировался. Хорошо будет, если к полудню окажемся на его делянке, там можно будет пополнить запасы еды, может быть, даже переночевать. Было бы неплохо.

Но от того места пойдут настоящие топи, незнакомые тебе совершенно. Дайгас говорил, там опасно, утонуть можно запросто, засосёт в трясину, и ахнуть не успеешь. Чтоб лезть туда, надо слишком сильно ненавидеть жизнь и всё, что с ней связано хорошего.

А земля здесь щедрая на железо, при выжиге получается приличный выход, шлаков немного. Вон, даже вода с ржавой рыжей плёнкой, маслянисто поблёскивающей на солнце.

Головная боль не унималась, и усталость пришла раньше обычного. Хотелось одного: отдохнуть и попить.

Айвар сбавил шаг, и Лидас стал чуть ли не на пятки ему наступать. Но не ворчал, не поторапливал, берёг силы. Они вообще между собой не разговаривали, даже Лидас и Кэйдар. Тоже, видимо, устали.

К месту, где хозяйничал Дайгас-кузнец, они вышли уже после обеда. Выбрались на сравнительно сухую землю и попадали кто где. Айвар никак не мог отдышаться, лежал сначала ничком, закрыв глаза, а голову положив на мешок, потом перевернулся на спину, приподнявшись на локтях.

Лидас, стоя на коленях, ломал в руках ближайшую ветку от поваленного дерева, он уже начал подбирать дрова для костра. Неплохо. Откуда в нём столько сил?

— Надо развести огонь… обсушиться… Поесть чего-нибудь, — объяснил, встретившись с Айваром глазами. Тот плечами повёл в ответ, он согласен был.

— Здесь можно и на ночь остаться, — озвучил своё согласие Айвар. — Это место хорошее… Дальше будет ещё труднее… Идти лучше со свежими силами…

— Ты сам говорил, нам нельзя подолгу задерживаться на одном месте! — возразил Кэйдар, он сидел, подтянув к груди колени, сгребал ладонями с сырых штанин липкую тину и гнилую траву. Исподлобья взглянув на Айвара, добавил:- Если ещё те твои дружки-араны расскажут про нас…

— Не расскажут. А если и расскажут, мы далеко уже будем отсюда… Им нас будет не догнать, — рассеянно глядя по сторонам и потирая лоб, — головная боль так и не унялась — Айвар попытался подняться. Но сил не хватило. Он снова осел, отдышавшись, попробовал ещё раз, но уже опираясь на палку. Отдыхая, медленно открыл глаза — и встретился с изумлённо-насмешливым взглядом Кэйдара.

— Хорош проводник! Ещё чуть-чуть — и ты сдохнешь! Завёл нас в эти топи…

— Я просто устал, понятно! — перебил его Айвар неожиданно сильным голосом. — Нечего за меня так бояться…

— Это я-то боюсь?! — Кэйдар рассмеялся, презрительно, насмешливо. — Не много ли ты о себе думаешь, мараг? Ты лишь потому ведёшь нас, что неплохо знаешь эти места. Я не доверял тебе с самого начала и сейчас не собираюсь. И не рассчитывай на мою мягкость… На какие-то там поблажки… Надеешься, я разрешу тебе задержаться здесь подольше? Нет уж! Сейчас мы отдохнём немного, поедим — и пойдём дальше! Нечего расслабляться!..

— Я не самоубийца, чтоб соваться в болото ночью! — Айвар выпрямился, но палку из рук не выпустил, не доверял он своим слабым ногам. — Те, кто хочет, могут идти хоть сейчас. Мешать не буду! И спорить — тоже…

Отвернулся и пошёл к шалашу. Но успел сделать всего несколько шагов, рухнул лицом вперёд глухо, как стрелой подстреленный. И затих.

— Чего это он? — Кэйдар с Лидасом переглянулись. — Не помер ли часом? — Лидас пошёл проверять, выпрямившись, крикнул:- Уморился вконец наш мараг! И жар у него… горячий…

— Отлично! Прекрасно! Чего тут ещё скажешь? — Кэйдар всердцах плюнул себе под ноги. — Жди теперь, пока он оклемается…

Айвар пришёл в себя уже в сумерках, лёжа с закрытыми глазами, прислушиваясь к собственным ощущениям, понял: «Ты же просто уснул! Послал всё и всех — и попросту уснул. Конечно, всему виной усталость, прямо-таки нечеловеческая, а ещё бессонная ночь, голод, и этот проклятый кашель, и головная боль… они измотали тебя».

Но как хорошо всё-таки, лежать бы так, укрытым плащом до подбородка, с мешком под головой, и никуда, никуда на свете не спешить.

Блаженно и расслабленно улыбаясь, Айвар лежал с закрытыми глазами, сквозь сонную дрёму различил далёкий голос. Говорил Кэйдар:

— Насколько может затянуться эта его простуда? Сколько дней мы тут потеряем?.. Мы все попали под дождь, все промокли, а заболел только он один, этот мараг… Глупо было доверяться ему. Глупо было брать его с собой. Он завёл нас сюда, а теперь — вот…

— Не ворчи, — отозвался Лидас, его голос еле различался. — С марагом у нас есть хоть какой-то шанс. Одни бы мы не смогли уйти так далеко.

Ничего, он отлежится за эту ночь, и мы пойдём дальше. Я тепло укрыл его, нагрею ещё, вот, горячего питья на травах…