Рифтеры (Сборник)

– Не простой. Этот может взлетать и садиться. Ну и кучу еще всяких прелестных вещиц помимо этого.

Новости были нехорошими. Люди всегда могли обрабатывать трехмерную пространственную информацию лучше машин, старавшихся их заменить. Нет, конечно, автоматы могли распознать дерево или здание, когда им на них указывали, но приходили в подлинное замешательство, когда объекты поворачивались хотя бы на несколько градусов. Формы менялись, смещались контрасты и тени, и этим арсенидовым притворщикам всегда нужно было слишком много времени, чтобы откорректировать пространственные карты и признать, что – да, это по‑прежнему дерево, и нет, оно не превратилось в нечто иное, кретин, ты просто сменил угол зрения.

В некоторых областях это не представляло проблемы. На океанских поверхностях, например. Или на шоссе с контролируемым доступом, где у всех машин были идентификационные передатчики. Или даже на привязи у дна гигантского раздавленного пончика, заполненного вакуумом, парящего в воздушном пространстве.[21] Это была уважаемая и освященная временем среда обитания для автопилотов чуть ли не с начала века.

Но вот при взлетах и посадках картинка была совершенно иной. Слишком много реальных объектов проносилось мимо на огромной скорости, слишком много предметов, на которые приходилось смотреть. Несколько миллиардов лет естественного отбора все еще давали фору, когда скоростная полоса оказывалась настолько забитой.

Но, по всей видимости, так было лишь до сегодняшнего дня.

– Давай выйдем отсюда.

Рэй спустился по посадочной опоре, Джоэл последовал за ним на край крыши. Зеленые спутанные покрывала кудзу раскинулись вокруг них, саваном скрывая крыши окружающих зданий. Это зрелище всегда навевало Джоэлу мысли о постапокалипсисе – сорняки и плющ выползли из дикости, желая задушить останки рухнувшей цивилизации. Правда, конкретно эти растения предположительно должны были ее спасти.

Вдалеке едва видимые длинные ленты дыма сочились с полосы беженцев. «Многовато для цивилизации».

– В подъемнике установили умный гель, – наконец сказал Рэй.

– Умный гель?

– Зельц. Культивированные мозговые клетки на пластине. Такие же штуки подключали к Интернету для тотальной защиты от вирусов.

– Я знаю, что это такое, Рэй. Я просто не могу в это поверить.

– Ну так поверь. Они и за тобой придут, просто дай им немного времени.

– Да. Вполне возможно. – Джоэл позволил мысли впитаться. – Интересно только, когда?

Рэй пожал плечами.

– У тебя еще есть пространство для маневра. Вулканы ведут себя непредсказуемо, всякие штуки взрываются прямо под носом. В общем, не вертолетом управлять. Тебя тяжелее заменить.

Он оглянулся на подъемник и на скаф, угнездившийся в его брюхе.

– Хотя слишком много времени это не займет.

Кита выудил из кармана пластырь: трициклический антидепрессант с легким эффектом солей лития.[22] Протянул без лишних слов.

Рэй только сплюнул.

– Но все равно спасибо. Понимаешь, сейчас я хочу чувствовать себя расстроенным.

И теперь, восемь дней спустя, Рэй Стерикер пропал.

Он исчез, закончив последнюю смену, буквально вчера. Джоэл попытался выследить его, вытащить, подбодрить, но не смог найти его на месте, а на звонки тот не отвечал. И вот Джоэл Кита снова на работе, совсем один, если не считать груза: четырех очень странных людей в черных костюмах и со слепыми белыми линзами, скрывающими глаза. У всех на плечах было проштамповано одинаковое лого Энергосети, а бирки с фамилиями виднелись внизу. По крайней мере, надписи на них были разными, хотя рифтеры мало чем отличались друг от друга: мужчины или женщины, большие или маленькие, они все казались вариантами одной модели или изделия. «Ах да, Мк‑5 рос таким милым мальчиком. Только тихим, замкнутым. Кто бы мог подумать…»

Джоэл и раньше их видел. Месяц назад доставил парочку на «Биб», как только завершилась сборка. Одна пассажирка казалась почти нормальной, просто вся извелась, болтая и шутя, словно старалась компенсировать тот факт, что с виду походит на зомби. Кита забыл ее имя.

Вторая за весь путь не сказала ни слова.

Один из тактических дисплеев скафа запищал, выдавая текущее сообщение.

– Снова подъем дна, – крикнул Джоэл назад. – Три тысячи пятьсот. Мы почти добрались.

– Спасибо, – сказал один из них. «Фишер» – гласила бирка у него на плече. Остальные не отреагировали.

Кокпит батискафа отделял от пассажирского отсека герметичный люк. Задраив его, можно было использовать корму в качестве воздушного шлюза или даже загерметизировать при насыщенном погружении[23], если, конечно, не думать о всей последующей мороке с декомпрессией. А можно было закрыть люк, если возникало желание остаться в одиночестве или не хотелось поворачиваться незащищенной спиной к некоторым пассажирам. Но это так невежливо. Джоэл лениво обдумал, существует ли какая‑то социально приемлемая отговорка, чтобы захлопнуть этот большой металлический диск перед их лицами, но спустя какое‑то время сдался.