Рик: Прогулка в небесах

  В общем, это "чудо" с рыжеватой жиденькой бородкой, отсутствующие волосинушки которой кой-де не прикрывали крышку этого долгоиграющего самовара по имени Бланд, восшествовало. Думаю, волосяного покрова на подмышки и прочие "правоохранительные органы" явно не хватило. Ничего, пригласим паучков - заштопают прорехи в заборе удивительного генетического кода, к которому даже ползком не стоит подбираться - боязно за спокойный сон и другие гигиенические прокладки дальнобойщика.

  Бланд, поскрипывая трухлявыми костьми и прихрамывая на одну из опирательных конечностей, взгромоздился в кресло, то бишь, индивидуальный трон (что-то вроде личного переносного судна с протягиваемой вслед канализацией; представьте себе резиденцию ентого сиятельного монарха: лабиринт дерьма похлеще Ариаднового распущенного клубочка из трусиков танго). Прощупал перила оного трона пятипалой мелкой тёркой, пошморгал канцелярской кнопкой и перевёл драгоценнейший (не иначе, как брильянтовый) взгляд на наши мусороуборочные хари.

  Ой - е - ёй! В какую бы ближайшую канаву отнести свой жидкий испуг! Лишь бы плотина заднего ангара выдержала эту целенаправленную мозгозаси...ятельную терапию. Опустить нижнее туловище лица вместе с зубами в свежую жижу на предмет проверки пропускаемости носоглоткой энного количества ЦУ (ценных указаний). Полоскание ещё то. Покруче содового раствора на возбуждённый член. Дохнут все бактерии. Даже те, что ещё не появились.

  - Кхе-кхе... Что я вижу? Лицезрею отсутствие спермораспространительного Дрола, - изрёк Бланд. - Мне бы радоваться, что этот разрыхлитель экзотической флоры не опылит меня. Но... Кстати, - резко наклонился в нашу сторону, что мы с Бурым даже отшатнулись, - вы знаете, как он распространяет собственное семя?

  Мы отрицательно покачали головами. Сказать, что мы были озадачены, так это ничего не сказать. Не знаю, как насчёт Бурого, я к генетическому материалу нашего главенствующего кренделя не имею ни малейшего отношения. И в будущем не собираюсь соприкасаться даже в резиновых перчатках проктолога.

  - А это, между прочим, ежесезонная процедура наподобие посадки картофеля. Когда всё лето приходится окучивать и полоть любимое чадо. А также травить полосатых насекомых на чудесных чешущихся личиках до тех пор, пока от манной каши не начинают отлетать зубы, а в гортани начинаются запоры от карамели. Когда даже пурген действует, если двенадцатиперстную кишку растворить в кислоте. И пальцем изнутри регулировать диоптрию глаз: "Смотри Сюда!!! Ты видишь поляну и цветочки! Ну и что, что они воняют? Это кал пахнет - запомни на будущее! Своими вытаращенными зенками запомни!" - Он сорвался на фальцет и протянул коррозийный палец, в котором не было ни миллиметра ровной поверхности вверх. Оратор хренов. Детям на ночь - пусть родители уточняют объёмность памперсов. - Я мог бы заговорить вам зубы так, что и овсянка с изобилием масла покажется твёрдой пищей. Но нафиг мне распинаться у выгребной ямы? Я сделал своё дело по маленькой, а заодно и по большому, - неожиданно подмигнул, - а вы уж впитывайте, - сполз в кресле, вроде сдулся чахоточный воздушный шар. - Поди сюда, - слабо махнул рукой, подзывая к себе, а сам при этом глядя в противоположную сторону.

  Мы с Бурым переглянулись, и я продемонстрировал своему полевому учителю - преподавателю жест у согнутого локтя и среднего пальца - мол, ты главный, тебе и макароны из глистов... живых...это...на вилку наматывать. Бурый скорбно глянул, словно пёс на мыло в руках активного члена организации "По защите животных". А чё? Руки чистые. Маникюр на месте. И даже педикюр не повреждён - ещё никто из четвероногих по рёбрам не получил.

  Поплёлся Бурый в сторону "страшилища".

  У-у-у. Садюга, этот плешивый. Нет бы рожу сплющить до нечеловеческой узнаваемости либо зубом воздух до крови процыкать - и то было б понятно, за что гибнуть. А так, на пороге постного рыльца, заточенного совсем в другую сторону. Просто хочется расплакаться и сопли размазать частой гребёнкой. Располовиненная золотистая муха и то меньше аппетит портит.

  Я жалостливо проводил взглядом вождя светло-серых, так сказать, посочувствовал. А сам подумал, что в качестве второго блюда даже без гарнира слопают уже меня.

  Ничего, прорвёмся! И не такому дракону третью голову под задницу подкладывали... Даже в такой трагический (собственно, почему?) момент моё латексное лицо, проверяя прочность и эластичность материала, прорезала улыбка. Оптимизм - вещь несносимая. И у "кондома" есть зубы, если его вовремя не разгладить. Правильно, только при наличии утюга и гладильной доски.

  Бурый притормозил у кресла, руки безвольно повисли, как у плакучей ивы, он стал лизать исподлобья начальственную фигуру. А мысли у самого, небось, о чудесной бутсе с металлическими набойками, удивительнейшим образом вмещающуюся под пятую конечность различных зануд. Не будем называть имена.