Рихард Зорге. Легенда разведки

«Уже в середине августа меня спрашивали, готов ли я работать в Москве? И, хотя я сразу ответил, что смогу быть в Москве в начале октября, с тех пор я ничего не слышал от Москвы. Разумеется, сейчас я волнуюсь о том, что, возможно, что-то не в порядке, может быть, существуют какие-то возражения против меня как личности либо ответ просто потерялся. Короче говоря, я каждый день жду сообщения об этом, так как скоро я получу паспорт, есть и другие причины, беспокоящие меня. Например, относительно работы, так как уже полтора года я не являюсь партийным работником… Конечно, это не самое страшное, но все же это усиливает неясности в отношении меня… Исходя из этого, прошу вас еще раз, так как никакие попытки получить ответ из немецкого центра не возымели действия, приложить все усилия, чтобы я получил ответ относительно моего переезда в Москву и чтобы все решилось для меня в хорошую сторону…»[12]

А вот это уже на самом деле интересно! Как это так: «уже полтора года не являюсь партийным работником»? Полтора года — это примерно с весны 1923 года. До этого он явно занимается партийной работой, поскольку отвечает за кассу и за картотеку, и вдруг становится просто связным — весьма существенное понижение. Здесь мы явно встречаем отголосок какой-то неприятной истории. И теперь совершенно неудивительно, что, познакомившись с советскими деятелями из Коминтерна, он предпринял шаги, чтобы перебраться на работу в Москву, и потом напоминал о себе снова и снова: он сам явно хотел уехать из Германии.

И еще любопытный момент проскользнул в одном из писем того времени. Зорге пишет:

«Особенно хочу вам подчеркнуть, что моя жена — член партии, причем одна из немногих, входивших в группу “Спартак”».

При этом сам Зорге, как мы помним, спартаковцем не был. Ай да Кристина, ай да «двадцатилетняя жена профессора социологии»!

Дальше тоже с женой какие-то непонятки. 1 декабря 1924 года Зорге пишет своему начальству в отдел информации:

«Поскольку не знаю, будет ли кто-нибудь встречать меня в Москве, сообщаю вам, если к этому имеет какое-то отношение Отдел информации, что прибываю вместе со своей женой. Мы приезжаем вместе по приглашению Института Маркса и Энгельса, где она будет работать библиотекарем».

Как хотите, но это не похоже на приглашение, а скорее на то, что Зорге и здесь проявил инициативу, решив после неприятностей на работе в партийном аппарате КПГ «переменить судьбу».

И вот 7 октября состоялось решение о том, чтобы принять Зорге на работу в информационный отдел Коминтерна в качестве специалиста по экономике и политике. Закончив работу, связанную с выборами, 15 декабря он прибывает в Москву. А уже в конце июня просит перевести его из отдела информации в отдел агитации и пропаганды и в апреле 1926 года становится заместителем начальника этого отдела.

Однако и эта работа вскоре становится Зорге скучна. И вот в 1927 году его друг и покровитель, член Исполкома Коминтерна Дмитрий Мануильский, рекомендует его в отдел Международных связей в качестве инструктора. По-видимому, к тому времени Рихарду окончательно прискучила эта мирная спокойная жизнь, потому что уже в апреле по поводу его персоны из Москвы в Скандинавию некоему Освальду пишут: