«После 15 сентября 1941 года Советский Дальний Восток можно считать гарантированным от угрозы нападения со стороны Японии. Рамзай».
Зорге взял на себя огромную ответственность. Теперь ему должны поверить, не могли не поверить… Он живо представлял, как из глубины Сибири движутся на фронт эшелоны. Туда, к Москве…
Он сделал все, что было в человеческих силах.
Эшелоны шли на запад день и ночь, полки и танковые бригады вливались в соединения, обороняющие Москву.
Он сделал намного больше, чем было в человеческих силах.
Организация выполнила свою задачу. И сейчас, когда все было завершено, она имела право позаботиться о собственной безопасности. Зорге не мог прекратить деятельность организации, не получив разрешения Центра. Он составил радиограмму, в заключительной части которой говорилось:
«Дальнейшее пребывание в Японии бесполезно. Поэтому жду указаний: возвращаться ли на Родину или выехать в Германию для новой работы? Рамзай».
Он еще надеялся поработать в Берлине, в самом логове врага. Но надеждам не суждено было осуществиться. Клаузен даже не успел передать последнюю радиограмму.
КОНЕЦ ОПЕРАЦИИ «РАМЗАЙ»
Как японской контрразведке удалось раскрыть организацию Зорге? Существует много, версий по этому поводу. Тут и утерянные якобы членами организации документы, и проверка японскими агентами сведений, поступающих в разные страны, и прямое предательство, и особая проницательность контрразведчиков, и многое другое.
Версии остаются версиями, если они ничем не подкреплены.
За девять лет существования организации ни один документ не был утерян. Если бы японская агентура имела доступ в Центр, где сходились все сообщения «Рамзая», то организация не просуществовала бы и месяца. Попытки обвинить в предательстве лиц, не имевших отношения к организации и даже не подозревавших о ней, лишены основания. Трудно апеллировать к особой проницательности контрразведки, которая целых девять лет не могла напасть на след «Рамзая». В основе подобных версий проскальзывает утверждение, что организацию погубила простая случайность: где-то что-то не было продумано до конца. Потому-то, дескать, арест для Зорге явился неожиданностью.
Факты свидетельствуют о другом: случайность тут не имела места.
Зорге решил прекратить деятельность в Японии. Почему? Ведь война Германии против Советского Союза была в полном разгаре, в посольство в Токио продолжали поступать из Берлина важные документы, характеризующие состояние фашистской армии; в самой Японии в диктаторы рвался профашистски и антисоветски настроенный генерал Тодзио, и никто не сомневался, что в самое ближайшее время он придет к власти; японо-американские переговоры продолжались, и кто мог наверное сказать, к чему это приведет? Не изменится ли круто внешнеполитический курс Японии?
«Нет, не изменится», – утверждал Зорге.
Существование группы «Рамзай» в Японии дальше невозможно. В самый ответственный момент для судеб человечества она как бы приняла огонь на себя, сознательно пошла на самопожертвование. Она уже раскрыта, о чем свидетельствует хотя бы визит начальника японской контрразведки в германское посольство. Большая часть радиопередач перехвачена, нет сомнения – рация запеленгована. Слишком уж интенсивно велась работа в последние шестнадцать месяцев. То, чего контрразведка не смогла сделать за девять лет, она сделала за эти шестнадцать месяцев. Ей ясно одно: происходит стремительная утечка информации. В какую страну?
В Советский Союз? Но Япония в данный момент не собирается воевать с Советским Союзом, и подобная спешка радиооператора в таком случае труднообъяснима. Германия и Италия после заключения трехстороннего пакта отпадают.
Поскольку переговоры ведутся с Америкой, то больше всего заинтересованы в секретной информации американцы. Американская агентура ведет двустороннюю связь с Филиппинами или с военно-морской базой, расположенной на одном из островков. Но как американские агенты могли оказаться в Японии? Они из числа японцев, вернувшихся из США! В момент резкого обострения японо-американских отношений, то есть с приходом в июле 1940 года Коноэ к власти, агентура активизировалась.