Рики Макарони и Вестники Ниоткуда

На нижней ступеньке, ощутив разлитый в коридоре запах мяты, Рики невольно сморщился. Все‑таки, что же делает Пигнолли в каморке для метел?

— Все нормально, — сказал Карло, глянув на большие настенные часы. – Синьор Мичи начнет обход только минут через десять, не раньше. О нет!..

До Рики внезапно дошло – за время, пока они торчали наверху, сгустились сумерки. Он не то чтобы испугался, но дрожь в коленках дала о себе знать. Прямо на них летело, бесшумно перекатывая в воздухе пышными одеждами, самое настоящее привидение, от которых Рики успел отвыкнуть.

На мальчиков надвигалась немолодая худощавая женщина. Выражение ее лица было настолько страдальческим, что Плакса Миртл имела все основания повторно умереть от зависти.

— Графиня, — прошептал Карло одними губами.

Женщина поравнялась с ними, облетела вокруг, исторгла из груди тяжкий вздох и воздела руки к потолку, и вдруг схватилась за голову.

— О Боже милосердный! – простонала она. – Это никогда не кончится!

— Добрый вечер, синьора, — вежливо произнес Рики, про себя решив, что после смерти можно бы воспринимать такой пустяк, как нарушение школьниками дисциплины, не столь трагично.

— Это не вечер! Это вся моя жизнь! И вот опять: та же порочная натура! – взвыла графиня.

— Вы о чем? – с любопытством спросил Рики. Бледность стоящего рядом товарища была ему непонятна. Он считал тетку в принципе безобидной.

— Мой муж – негодяй! – воскликнула женщина и начала заламывать руки. – Он делал то же самое всю жизнь, а я ничего не могла сказать – это ведь такой позор!

— Не понимаю, — сказал Рики и по возможности незаметно наступил компаньону на ногу, чтоб привести в чувство.

— О, — горестно покачала головой замшелая графиня, — я не могу произнести вслух, это так отвратительно! Конечно, многие знатные и богатые люди увязали в этом пороке, но я не могу! Ты еще очень молод, но ты тоже можешь стать таким. О, как все ужасно!

И, снова сжав ладонями виски, графиня поплыла себе дальше, подвывая.

Карло словно током ударило. Убедившись, что она отдаляется, он припустил в сторону кухни. Рики было по пути, и он решил догонять.

— Ну как, она тебя больно покусала? – спросил он у самой столовой, когда соперник сбросил скорость.

— Она же чокнутая! Повезло на нее нарваться! – Карло перекрестился. Даже в темноте было заметно, что он поглядывает на Рики уважительнее, чем до сих пор. – Она всегда говорит одно и то же.

— В самом деле, ничего скучнее быть не может, — фыркнул Рики.

— Может, все‑таки возьмешь амулет? – поинтересовался Карло почти сочувственно.

— Спасибо, не надо, — оказался Рики. – Я провожу ночь на свежем воздухе.

Вышел из здания Рики без происшествий, со сторожем не столкнувшись. Впрочем, это не было серьезным препятствием: синьор Мичи так топал и скрипел сапогами, что нарваться на него можно было только нарочно. Рики даже слышал его – где‑то в районе кабинета профессора Лютика.

Гораздо сложнее было ориентироваться в усадьбе ночью. И то, что, пока добрался до зверинца, он едва не сломал ногу, было даже не важно. Темнота делала полузнакомые звуки и силуэты зловещими. Рики не решался пока зажечь свет на конце палочки; он собирался сделать это только возле Барона.

Барон находился в апартаментах. Его белая кожа как будто впитывала свет звезд.

— Ты все‑таки явился, — благодушно констатировал он.

Услышав, что он не один больше в этой двуличной мгле, Рики почувствовал себя намного увереннее.

— Да. Не возражаешь, если я тебя кое о чем спрошу? – сказал Рики, усаживаясь на уступ, прилегающий к ивовой решетке.

Он не хотел сразу обращаться к гостям сверху; это казалось невежливым по отношению к хозяину территории.

— Будешь задавать дурацкие вопросы вроде, кто я и откуда? – сразу догадался Барон.

Судя по тону, ожидаемый допрос не будил в нем сильных эмоций. Рики, которому только сейчас подумалось, что зачитывать все пункты из списка Эди, то бишь брать интервью у старой русалки, как‑то неловко, оценил, что такой настрой Барона существенно облегчает задачу, поставленную Доматором.

— Это надо твоему учителю? – вспомнил о нем Барон.

— Как ты догадался?

— Он всегда стремился понять меня. Вначале еду разную мне таскал, чтоб выяснить, чего я люблю. Такие хрустящие штуки вкусные, а остальное так себе. Вы почему‑то делаете все горячее, оно даже, когда остывает, не такое, как на самом деле. Он приносит мне хрустелки иногда, наверное, по вашим праздникам. Но я пока еще в состоянии ловить себе рыбу сам! – Барон гордо выпрямился, пластом улегшись на воде. – Да, я не возражаю, расскажу. Он, в самом деле, среди бесхвостых один из лучших.

— На что похожа жизнь под водой? – выпалил Рики свой собственный вопрос.

— А на что похожа жизнь не в воде? – съязвил Барон. – Я о ней ничего не знаю, между прочим!

— В самом деле, прости, — смутился Рики. – Спрошу по–другому. Как устроена община русалок?

— Какой солидный вопрос! Сам придумал? – хитро прищурилась старая русалка. Секунды замешательства на лице Рики Барону хватило, чтоб ответить отрицательно. – Или твой учитель?