Рикимару

В соседней комнате раздался колокольчик и послышался веселый хохот Шаммы.

— Два набора, — поправился Драг Улан, — у нас два новых джинна из России.

— У-у-у-у, — затянул Касиус, — мне пора на пенсию. С такими темпами славный Кванокиум станет обителью зла. Но второй комплект будет стоить двадцать цигулей.

Из-за ламбрекена показались Шамма и Кристина. На девушке красовались новое ожерелье, браслет и сережки из белого металла с вкрапинками матово-черных камней.

Из угла вновь донеслось жалобное мяуканье, обращенное на вновь прибывших посетителей. И надо сказать в этот раз котята не прогадали. Кристина молнией рванулась в сторону клетки и начала сюсюкаться.

Касиус мельком глянув на девушку, продолжил сбор банок и склянок. Толстяк Шамма весело подкатился к нам и взглянул на палицу.

— Чудесный экземпляр приложения предметной силы прошлого тысячелетия, — констатировал тридижжин, — сейчас так не умеют. Да и не зачем. Человечество изобрело порох и заставило с собой считаться. Хотя на Арене у Глааза, можно будет погонять таким пару унодэвов.

— Ну вот, два набора и две сумки из кожи верблюдов Анды — Касиус ожидаемо предложил дополнительный товар, и ожидаемо потребовал надбавки, — сорок цигулей. Так, а это что?

Он с вызовом смотрел на Кристину, которая достала котенка из клетки.

— Просто погладить решила, — извиняющимся тоном сказала девушка.

— Где ты взяла, это? — сухие пальцы вцепились в радужные ленточки в волосах джинии, — Я говорил, что русских, нельзя допускать к ракшасам. Говори где ты взяла их, а не то…

Кристина свободной рукой перехватила запястье Касиуса, в мгновение слившись с львицей. Лавочник, закряхтел и упал на колени.

— Ты забываешься, Касиус — джиния смотрела прямо в глаза торговцу, — может напомнить тебе кто спас тебя от Раскольного камня? Или может мне рассказать воротарю, о доме Калании?

— Пощади, — голова Касиуса упала, а плечи ссутулились, — прости, убогого. Возьми что пожелаешь, забирайте сумки с зельями бесплатно. В знак моей преданности и покорности.

— Котят, я тоже заберу, они тебе уже не понадобятся, — развеяла последние надежды лавочника Кристина, — Зато ты можешь, поднять цену на чудо мазь, она теперь стопроцентно уникальна.

Из лавки мы вышли молча. Лишь котята в клетке, мяукали не переставая.

— Маркус? — я на автомате перехватил сумку с плеча Кристины.

— Ага, — Кристина казалась растерянной, — Он появился на мгновение, и подсказал что нужно делать. А еще он сказал, что Касиуса следует опасаться.

— Касиус, в свое время был важной птицей, — проговорил Шамма и заулыбался, — русский язык и вправду интересен, столько каламбуров получается.

— Веселый каламбур будет, когда за ней придут наёмники Карго. — Драг Улан был мрачен, — У вас и вправду дар, по нахождению врагов.

— Ну Карго, не решится, он был на собрании и слышал о протекции Раваны, — Шамма как всегда был невозмутим, — Да к тому же, наше с тобой присутствие многих охолонит, кровавый лорд.

— Равана не вездесущ, а уж мы с тобой и подавно — Драг Улан быстро зашагал по улице, — идем, ученику нужно отдохнуть перед, принятием ракшаса.

— Предлагаю еще зайти подкрепится, — толстый джинн погладил свой живот, а еще не мешает обзавестись снотворным. Сухим или хотя бы полусладким.

Кристина последовала, за дэвом беспрестанно сюсюкаясь с котятами. Я пристроился рядом с Шаммой и тихонько спросил.

— Кровавый Лорд?

— Как? Разве ты не знаешь? Мне казалось эта самый популярный миф на земле, Шамма улыбнулся зловеще, — Имя Драг Улан наводило ужас на смертных, правда оно звучало немного иначе в Трансильвании

Ёк-макарёк

(Серж, воротарь Кванокиума).

Часть 13 «Город грехов»

Дверной проем занимала гигантская туша доберманоподобного сотрудника охранки. Он не произнося ни слова, впустил нас и снова встал на свой пост.

— Три звезды — констатировала Кристина, — или даже две с половиной.

Покои Руфуса, оказались просторными. Возможно такой эффект придавало убранство, которое можно смело писать в словаре, напротив слова «Аскетизм».

Минимум мебели, максимум пространства. В небольшой парадной, стоял видавший виды белый кожаный диван. В нескольких местах он был порван и исцарапан, словно на нем долгое время жила собака.

Парадная выходила в огромную комнату, которую скорее можно было назвать терассой, нежели гостиной. Дальняя стена была разделена колоннами, которые соединялись фигурными перилами. За ними в своем нескончаемом беге плескалось желтое море пустыни.

В этой же комнате стоял круглый стол с тремя стульями, пара шезлонгов и вдоль всех внутренних стен тянулся ряд лавок обтянутых все той же белой кожей, что и диван при входе.

Единственным цветным пятном являлись два полотна с гербами, висевших над лавками. На одном, судя по всему, был изображен Кванокиум летящий над пустыней, притом посредине пустыни красовалась клякса в виде треф. На другом полотне держа раскрытую книжку в руках, грозно взирал крылатый лев. На обоих гербах сверху красовалась красная шапка, точь-в-точь как у верховного префекта.