Рикошет

— Мой муж умер. Сын живет во Владивостоке, там у него работа, семья. Мы почти не видимся. В моей жизни никого нет, кроме Вишенки. За что мне цепляться?

— Многие люди не считают одиночество несчастьем, — подала голос Сашка. — Кто-то вообще проводит всю жизнь наедине с собой.

«Но тебе это не грозит. — Артур поймал ее взгляд. — Я всегда буду рядом».

Чуть заметно улыбнувшись, Саша качнула головой. Что это значило, он решил выяснить позднее.

— Давайте вернемся к делу, — остановил Логов. — Итак, вы легли на пол. И оказались головой почти к голове Шмидта. Но не обратили на него внимания…

Татьяна Андреевна медленно кивнула, будто мысленно сверяла воспоминания:

— Ну не то чтобы вплотную! Между нами оставалось расстояние… Может, метр? Но я не обратила на него внимания, вы правы. Я даже не знала, что он — директор банка.

Тронув ее локоть, Никита указал на стену возле кассы:

— А вон же его фотография! Неужели никогда не замечали?

Артур едва удержал улыбку: «Углядел! Даром что одноглазый…» Судорожно вздохнув, будто ее поймали с поличным, Татьяна Андреевна виновато зачастила:

— Ах, боже мой, в самом деле… Наверное, я видела этот снимок. Не первый раз прихожу… Но знаете, как бывает: он уже примелькался. В магазинах ведь тоже висят фотографии директоров, но кто на них смотрит?

— И то верно, — согласился Артур.

— Я думала, в зале только посетители… Или как это правильно? Клиенты.

— Ну разумеется. Логично было подумать именно так. Ладно, поехали дальше: Шмидта вы не заметили. А тех, кто оказался с вами рядом? Это же друзья по несчастью! Вы должны были хотя бы обменяться взглядами.

— Нам велели не поднимать головы, — пробормотала она. — Я прижала Вишенку и шептала ей, чтобы она ничего не боялась. Что я с ней… Ну знаете же, что говорят детям в таких случаях…

— Детям?

— Ну конечно детям, — согласилась Сашка. — Вишенка для вас как ребенок! Это же ясно.

Ему представились испуганные глаза Моники: «Ну да… Это правдоподобно».

— У вас есть собака? — спросила Татьяна Андреевна с надеждой.

— И не одна, — улыбнулся Артур.

— Тогда и вы должны понять.

— Я понимаю. Мне только досадно, что вы ничем не можете нам помочь. Никого не заметили, ничего не помните.

Виновато поджав крупные губы, она выдавила:

— Поверьте, я желала бы…

— Что поделаешь!

Он взглянул на Ивашина:

— Оставьте Татьяне Андреевне визитку, вдруг все же что-то всплывет…

— Я постараюсь, — вздохнула она. — Сейчас все так мутно. Какая-то мысль вертится… Но я никак не могу ее ухватить.

— Бывает. Благодарю вас. Пойду попытаю счастья с другими.

Улыбнувшись, Артур уже направился было к тоненькой сотруднице банка, с которой беседовал Поливец, когда голос Бочкаревой остановил его.

— И в ушах до сих пор звенит от этого жуткого выстрела, — пожаловалась она Саше. — Может, у меня контузия?

Логов обернулся:

— Выстрел прозвучал так громко?

— Очень громко.

— Совсем рядом?

— Не знаю, — опять растерялась она. — Так показалось.

— С какой стороны от вас? Нет, давайте так: в каком ухе больше звенит?

— В левом, — ответила она без замедления.

— С той стороны, где была собачка… Все сходится.

Татьяна Андреевна робко взглянула на Сашку, которая коротко кивнула, потом опять на Артура.

— Простите… А что сходится?

Протянув руку, он осторожно поворошил пальцами короткую шерстку Вишенки, которая часто задышала от волнения.

— Спасибо, Татьяна Андреевна. Мой помощник запишет ваши координаты. Мы еще увидимся.

— Обещаете? — откликнулась она внезапно помолодевшим голосом.

Взглянув на нее с удивлением, Сашка на миг скривила рот: «Это еще что?!»

Но Логов сделал вид, будто не считал никакого подтекста:

— Непременно. Даю вам слово.

Ему все равно нужно было снять официальные показания под запись…

* * *

Хот-доги незаметно исчезли с подноса — люди начали приходить в себя. Последний, видимо, стянул парень, смахивающий на лупоглазого Иванушку-дурачка, каким обычно его рисуют в сказках. Конечно, на нем была не подпоясанная веревкой косоворотка и лапти, а вполне приличный светлый костюм. Бейджа на нем не было, а галстук он, видимо, спрятал в карман, чтобы соответствовать обстановке общей взбудораженности, царившей в банке. Или ему просто не хватало воздуха, как и всем остальным, хотя кондиционеры трудились на славу?

Этот парень пытался накормить сидевшую на подоконнике девушку с бейджиком, видимо, сотрудницу банка. Издали я не смогла различить ее имя, но заметила, как она отличается от других: светлые кудрявые волосы были небрежно зачесаны набок, будто она гуляла по приморской набережной и присела отдохнуть. Правда, лицо казалось неестественно бледным от пережитого, но это ее ничуть не портило, потому что карие глаза так и горели. Черты ее выглядели тонкими, но не строгими, как это часто случается с классически правильными лицами, а над широкими темными бровями явно поработал мастер.