Рикошет

Татьяна Андреевна сама не поняла: удивилась она этому, расстроилась или обрадовалась? На всякий случай уточнила:

— А что другим людям мерещится?

— Кажется, как будто кто-то курит совсем рядом, — припомнила подруга. — Иногда запах лекарств мерещится… А тебе что?

— Тоже что-то вроде этого, — уклонилась Татьяна Андреевна.

И порадовалась тому, что решилась отправиться в банк и все проверить самой, прежде чем звонить следователю Логову. Хотя сделать это Татьяне Андреевне очень хотелось…

«Зачем? — одернула она себя и бросила телефон в сумку. — Такой невероятный… От одного взгляда просто цепенеешь. А он ведь даже не увидел меня… Для него я — старая, некрасивая тетка. Почти бабка. Господи, как это произошло?! Когда я успела превратиться в нее? В себя… Еще вчера была тоненькой, легконогой. Волосы развевались по ветру, и парни оглядывались вслед, я это лопатками чувствовала. До сих пор чувствую себя такой, а в зеркале — какая-то бегемотиха… Откуда она взялась?»

Может, стоило подавить желание облегчить Логову поиск? Он ведь даже благодарности не испытает, только торжество победы над очередным преступником, если ее догадка поможет… Но вдруг улыбнется? Татьяна Андреевна успела заметить, как он улыбнулся той девочке — Саше… Кажется, она его соседка? Наверное, Логов знает ее с детства, ведь в улыбке было столько тепла…

От этого воспоминания стало зябко: уже много лет никто не улыбался ей так. И вряд ли кому-нибудь еще захочется этого. Нет, Татьяна Андреевна не страдала от этого каждый день и не выставляла себя на посмешище, пытаясь удержать ускользающую молодость, цепляясь за скальпель хирурга. Просто в невероятных глазах следователя Логова ей внезапно увиделось то несбывшееся, о чем мечтает каждая девочка, еще ожидающая своего капитана Грэя и не обожженная мужским равнодушием, — то, какой фантастической могла стать ее жизнь… Но не стала.

Стоит ли читать детям сказки? Нежная душа ребенка впитывает их так жадно и глубоко, что вытравливать сладкий обман приходится десятилетиями. Иногда до последнего вдоха… Разве не ждет каждый из нас, что вот-вот эта сдавившая горло тягомотина под названием «реальная жизнь», наконец, закончится, и обещанный в детстве бал увлечет в неземной мир, где не придется думать, чем оплатить ипотеку и как устроиться на работу получше? И мысли будут не о том, стоит ли брать очередной кредит или обойтись без новых сапог, машины, ремонта, — а о вещах возвышенных и достойных…

Вот только это время для большинства из нас так и не наступает. Так что слава сказочникам, сумевшим хотя бы в детстве подарить нам ощущение головокружительного счастья! Оно и дает сил выжить, когда годами приходится перебирать гречку, а не примерять бальное платье, которое никогда не будет сшито…

Ей все труднее было дышать, размышляя об этом. К тревожащему Татьяну Андреевну ощущению, что она близка к разгадке жутковатой тайны, прибавилось еще и неприятное подозрение, несколько раз заставившее ее обернуться на ходу, — стало казаться, будто за ней кто-то следит… Шаг в шаг идет по улице, минует турникет, дышит в затылок на эскалаторе.

Но этого, конечно же, не могло быть! Поэтому Татьяна Андреевна и запрещала себе вертеть головой — еще посчитают ее ненормальной… Ведь любая фобия ненормальна. Кому нужно тратить на нее время? Даже если оно не особенно драгоценно?

И все же виски уже несколько раз пришлось промокнуть салфеткой, а к спине неприятно липла тонкая блузка без рукавов… Хорошо хоть под летним жакетом этого не видно.

Откуда взялся этот необъяснимый приставучий страх? И почему в нем чувствуется привкус восторга? Подобное она испытывала в детстве, когда, подпрыгнув, цеплялась за круглую перекладину «крутилки» и держалась изо всех сил. Тонкие ноги болтались в воздухе, когда кто-нибудь из мальчишек посильнее раскручивал их, и хотелось визжать от сладкого ужаса, заставлявшего сердце выскакивать, а длинные волосы развеваться по ветру, который баловался ими, забрасывал на лицо.

Как Таня любила это рискованное развлечение! Ни дня не проходило, чтоб она не повисла на «крутилке». Но однажды ее пальцы разжались… Утром прошел дождь, только никто не придал этому значения. Что металлическая перекладина мокрая и скользкая, она поняла, лишь уцепившись за нее. Еще можно было спрыгнуть… Но мальчик, который их раскручивал на этот раз… Ну да! Он действительно был чем-то похож на Артура Логова. Или ей сейчас так кажется? Противно было даже думать о том, чтобы выставить себя трусихой в его глазах. И пусть он увидит, какие у нее длинные ноги…

Таня стиснула пальцы и зубы: «Удержусь!» Солнце уже припекало, и летняя маечка, так же как сегодня, прилипла к спине, только не от жары, а от страха. Сколько ей удалось продержаться? Один круг? Или несколько?

Полет длился один миг, Таня даже не успела испытать восторга. А потом — ужас, удар, тьма…

* * *

Заскочив к Овчинникову, хищно нависшему над парой листков, как успел заметить Артур, присланных из лаборатории, он с мольбой заглянул ему в глаза:

— Добрый человек, выполнишь личную просьбу?

И почувствовал, как Володя сразу напрягся: