Рикошетом

Зак организовал для Жасмин момент, и она забросила мяч, вызвав во дворе еще один взрыв аплодисментов. Дети радостно кричали, а волонтеры смеялись и хлопали в ладоши. Магия разворачивалась на моих глазах, и было невозможно не поддаться ей.

Только в магии была одна проблема...

В конечном итоге чары рассеивались.

Глава двадцать вторая

Зак

Занятие подошло к концу. Моя майка была мокрая, а кожа казалась такой натянутой после двух часов под полуденным солнцем, но, что самое удивительное, мои щеки болели от улыбок и смеха.

Я не мог вспомнить, когда в последний раз мне было так весело.

Ну, я мог... и каждое из этих воспоминаний было связано с Калли.

Это был полный шок, когда я вышел во двор центра и увидел, что она сидит там. Если бы я знал, что она работала там волонтером, я, наверное, попросил бы тренера дать нам какое-нибудь другое наказание.

А может, и не попросил бы.

Потому что здесь она не могла сбежать. И было безопасно. Это дало нам повод находиться в непосредственной близости, не делая ситуацию слишком неловкой.

– Спасибо, – тихо сказала Жасмин.

В ту секунду, когда мы закончили играть, она снова ушла в себя. Но, боже, с мячом в руках она расцветала. Я никогда не видел ничего подобного. Она была маленькой ракетой, летающей по всей площадке, и у нее было довольно впечатляющее умение владеть мячом.

Было очевидно, что она самоучка, работа ногами была небрежной, и не раз она путалась в правилах, но она обладала настоящим талантом, которого не было у большинства детей.

– В любое время, Эльза, – поддразнил я. – Ты хорошо поработала сегодня. Тебе следует подумать о том, чтобы играть за свою команду в школе.

– Они бы мне никогда не позволили.

– Что значит, они бы тебе не позволили? – мои брови нахмурились.

– Дети... я им не нравлюсь. Они все думают, что я этот седовласый чудак. Но мне кажется, Эльза подходит больше, – она пожала плечами, от ее слов у меня напрягся позвоночник. Мне не нравилось слышать, как она говорила о себе.

Глядя на нее сверху вниз, я сказал:

– Никогда не позволяй никому говорить тебе, чего ты стоишь, Жасмин.

– Я... – она замолчала, опустив голову.

– Это было потрясающе, – Калли присоединилась к нам, мое тело сверхчувствительно к ней. Казалось, каждый раз, когда мы оказывались рядом, воздух вокруг нас искрился и менялся; какая-то невидимая сила пыталась столкнуть нас вместе.

– Да, неважно, – Жасмин проскользнула мимо нее и исчезла в центре.

– Может быть, тебе стоит быть ее наставником, – с губ Калли сорвался обреченный вздох.

– Просто дай ей время.

– Время, верно. Потому что оно все исправляет, – ее глаза расширились от ужаса. – Дерьмо, я не имела в виду...

– Расслабься. Все хорошо.

Хотя это было не так. Что-то изменилось между нами. Потребность причинять боль ей была подавлена ее постоянными попытками оттолкнуть меня. Это было нечто большее. Это была она. Девушка, которой она стала. Жесткой снаружи, но внутри нее все еще была нежность, в которой мне хотелось купаться.

Блядь. Я сходил с ума, черт возьми, из-за девушки, которая разбила мое сердце на крошечные осколки, когда я был всего лишь мальчишкой, пытающимся найти свой путь.

Мы вместе вошли в центр в полной тишине. Жасмин разговаривала с Фреей, но женщина не выглядела довольной.

– Почему нет? – Жасмин плакала от отчаяния. – Она мне не нравится, но мне нравится Зак.

Дерьмо.

Калли ахнула, ее глаза наполнились слезами. Я лишь хотел помочь, когда увидел, как она изо всех сил пыталась сблизиться с Жасмин, а не усугублять ситуацию.

– Жасмин, – спокойно сказала Фрея. – Почему бы нам не поговорить об этом в моем кабинете?

– Я не хочу об этом говорить. Я говорю тебе, что не хочу, чтобы она была моим наставником. Кстати, что за дурацкое имя – Каллиопа?

Фрея поняла, что мы стоим там, и бросила на Калли извиняющийся взгляд, но удар уже был нанесен. Мое солнце было в двух секундах от того, чтобы развалиться на глазах у всех волонтеров и примерно дюжины детей.

– Пойдем, – сказал я. – Давай выбираться отсюда.

Фрея понимающе кивнула мне, когда я вывел Калли из центра. В ту секунду, когда мы вышли на тротуар, она судорожно вздохнула.

– Она всего лишь ребенок, – сказал я.

– Который явно ненавидит меня. Предполагалось, что я буду чувствовать себя лучше, а теперь я просто... уфф, – Калли закрыла лицо руками, но я не позволил ей упасть духом.

Скользнув пальцами по ее рукам, я осторожно убрал их, заставляя ее посмотреть на меня.

– Ты собираешься позволить четырнадцатилетнему ребенку расстроить тебя?

– Ты не понимаешь, – ее брови нахмурились, отчего глаза выглядели такими грустными, что это выпотрошило меня. В тот момент я не хотел причинять ей боль, я хотел забрать эту боль и сделать ее своей.

Черт... эта девушка.

– Так поговори со мной.

– Что ты делаешь, Зак? – вырываясь от моего захвата, Калли оставила некоторое пространство между нами.

– Я... Ну, я пытался помочь.

– Но почему? Мы не друзья... мы больше никто, – ее глаза закрылись, когда она сделала еще один резкий вдох.

Я надеялся, что ей было больно произносить эти слова, потому что слушать их было чертовски больно.