Рим 2. Легионы просят огня

Над поляной висела луна — слегка откушенная с левого края — и мириады звезд. То есть, действительно, до фига звезд. Никогда столько не видел, подумал Алексей. Словно окунули с головой в бесконечность.

Орлы шестого легиона
Все так же реют в небесах.

Гитара в руках археолога расстроено звякнула, и Алексей понял вдруг, что тот совсем молод. Ему не намного больше, чем мне. Лет двадцать пять-двадцать семь. Ну, ладно — тридцать. Свиридову, оставшемуся в будущем, около сорока. По местным меркам: старик.

Алексей поднялся, выпрямился, пошел в темноту. В звездную ночь. Трава шуршала, не желая расступаться.

Пусть я погиб, пусть я погиб, — стучало в висках.

— …под Кандагаром, — закончил фразу Алексей. Почему-то перед глазами стоял сожженный в бою с "душками" Викулов — не человек, сверток в бинтах, пропитанных желтой мазью, неподвижно лежащий на серой койке…

Мертвый.

"Возможно, и я умер. Там, в Афгане. За Рекой. А это все мне чудится.

Вся эта чертова древняя Германия".

От леса вокруг — огромного, первозданного, нетронутого — кружилась голова. Деревьям по тысяче лет и больше. Великаны.

— Викулов, ты куда? — окликнул его Алексеенко, командир группы вместо оставшегося в будущем Свиридова.

— Так отлить, тарищ капитан.

— Хорошо. Далеко не отходить…

Когда Алексей вернулся к костру, разговор был в самом разгаре.

— От слова "калина"? — Долохов почесал лоб. — Я думал, он как бы сказать… сплетён, что ли… из калиновых веток.

— На самом деле Калинов мост — это не от слова "калина", — пояснил археолог свысока. — Никакой связи с калиновым кустом тут нет и никогда не было. Калинов — это слово "калить", "накалять", "раскаленный". В некоторых вариантах сказки упоминается, что это мост из меди. То есть, Калинов мост — это раскаленный добела мост через огненную реку…

— Которая, как понимаю, никакого отношения к ягоде смородине не имеет, — съязвил Долохов.

— Все-таки кое-что помните? — археолог поправил очки. — Но вообще: верно. Название реки "Смородина" — это от слова "смород", "смрад". Воняет эта река, как… хмм… сильно воняет. Скорее всего, это горит смола. Или, возможно, нефть.

— Огненная река?

— Точно. И река эта лежит как граница между миром живых и миром мертвых. Вообще, в мифах многих народов встречается эта метафора — река и мост. И еще страж моста. У греков переправу сторожит пес Цербер. Трехголовый и жуткий. В скандинавской мифологии ту же роль исполняет пес Гарм — что интересно, с четырьмя головами. Видимо, чем больше голов, тем лучше. Гарм охраняет врата Хельхейма, мира мертвых.

— А зачем вообще охранять мир мертвых?

— Чтобы ты и там консервы не спер! — донесся из темноты насмешливый голос. — Вон и в мире мертвых о тебе наслышаны… псов ставят.

— Заткни фонтан! — огрызнулся Долохов. — А серьезно: на фига? Кто к мертвецам по доброй воле полезет?

— Хороший вопрос. На самом деле задача адских псов Цербера и Гарма другая. Они охраняют не вход, они охраняют — выход.

Долохов присвистнул.

— Зачем?

— Чтобы мертвые оставались там, где им и положено находиться.

Молчание. Археолог задумчиво пошевелил угли веткой, танец пламени отражался в стеклах очков.

— И только птицы летают себе свободно туда и обратно, — сказал он негромко. — Над черными болотами Коцита.

— Верно, — Алексей разомкнул губы. — Птицам можно.

Археолог вздрогнул, повернулся.

— Ничего смешного, Леша. Птицам действительно можно. Есть даже особые птицы, древние греки называли их "психопомпы". Переносчики душ. Обычно это воробьи… ну, или, скажем, голуби.

— Ясно, — Алексей посмотрел на часы, хотя толку от них здесь было пока немного. — Вообще, поздно уже, Юра.

— Спать? — археолог зевнул.

— Ага. Я бы придавил пару часиков.

— Отбой! — приказал Алексеенко, словно услышав его слова. — Долохов, Викулов — в караул.

* * *

Алексей остановил бег и поднял голову. Над ним плыло низкое небо, забитое облаками плотно, словно ватой под Новый год. Небо здесь было… другим. Алексей помедлил, проверил, как затянуты ремни протеза.

Другое небо. Чужое небо.

— Пусть я убит, пусть я убит под Ершалаимом, — негромко пропел он. Выпрямился, поправил автомат — плечо уже изрядно оттянуло, и снова перешел на равномерный бег. Алексей спускался вниз, к берегу реки. Там надо будет перейти на другую сторону, а, может быть, даже пройти вверх по течению, чтобы сбить погоню со следа.

Он оглянулся, но бородатых людей с копьями нигде не было видно.

— Пусть кровь моя досталась псам,

 

— снова затянул Алексей. Монотонный напев помогал держать темп.

Орлы шестого легиона,
Орлы шестого легиона
Все так же реют в небесах.

Группы больше не существовало. Примета сработала, черт ее побери, подумал Алексей. Приметы всегда срабатывают…