Рим 2. Легионы просят огня

— Это акула-бык, — говорит старик-грек. Он коричневый и тощий, словно высушенный солнцем финик. — Она бросается на все, что шевелится. И рвет зубами, как вцепившийся в противника пастуший пес. Видите, как она кипит от ярости, префект? Она никогда не успокаивается, никогда не устает. Никогда не отступает. У нее черная кровь. Рассказывают, что если съесть ее мясо, хер будет стоять, как медный столб — всю ночь напролет. До звона. И никакая сила в мире не сможет его согнуть.

Квинт Деметрий Целест смеется, показывая отличные зубы. Это высокий светловолосый римлянин. Голубые глаза. Большинство матросов смотрят на этого великана снизу вверх.

Грек говорит:

— Вон, дальше, видите — акула с длинными плавниками. Видите? Словно крылья. Она точно летит под водой. Это акула-падальщик, она следует за кораблями, день за днем, ночь за ночью, пока с теми чего-нибудь не случится… и убивает тонущих моряков. Она — самая опасная, префект. Опаснее для моряка нет никого. Даже акула-бык… даже она.

Пока мы на корабле — опасности нет. Пока мы сильны и здоровы — опасности нет. Но стоит оказаться в воде… ослабеть… испугаться… Пиши пропало.

Она убивает выживших после кораблекрушения.

Старик-грек качает головой. Он триерарх, капитан корабля. Почти вся его команда, матросы, гребцы и стрелки — это греки с островов и восточные эллины, из Египта и Александрии, плюс парочка финикийцев и один силач нумидиец. Вольнонаемные. Флот считается вспомогательными войсками. И только морская пехота набрана из римлян, командует ими центурион. А Квинту подчиняются оба — и триерарх, и центурион. По личному приказу Августа, он — префект флота. Очень смешно — флот из одного корабля.

И они гоняются за пиратами. Хотя, как подозревает Квинт, минимум половина его матросов, включая капитана и кормчего — бывшие пираты.

Впрочем, так даже веселее.

Квинт опускает ногу в море, смотрит, как вода бурлит сквозь пальцы. Хорошо идем. Скоро будем у Родоса.

Слышен глухой стук барабана. Барабан дает ритм. Ритм заставляет гребцов делать слитные движения. Слитные движения дают скорость.

Скорость дает вскипающие пузырьки между пальцев.

В прозрачной синей толще скользят вытянутые акульи тела. Квинт ежится.

Опасность приятно щекочет нервы.

Словно опять сидишь за игрой. И летящие над столом кости скоро остановятся и изменят твою судьбу.

Он хмыкает. Раскрывает письмо брата, начинает читать.

За кормой либурны исчезает белопенный след.

* * *

"Приветствую, Квинт!

Когда ты получишь это письмо, я буду уже далеко".