Рим. Две тысячи лет истории

Ключевое слово в стиле барокко – «изогнутый». Линии фасада или элементы внутреннего убранства теперь уже не делаются строгими и прямыми – они изогнуты в форме лука, могут быть выпуклыми или вогнутыми. Глаз скользит по круглым и полукруглым линиям и аркам. Это увлечение кривыми линиями, возможно, объясняет любовь архитекторов эпохи барокко к куполам – совершенной трехмерной кривой. Купол придумали древние римляне – вспомним Пантеон, – а в эпоху Возрождения их стали строить во Флоренции. В Риме же купола стали популярны только в эпоху барокко. Купол обычно завершали фонарем, который представляет собой купол в миниатюре.

Примером стиля раннего барокко, и к тому же очень удачным, является церковь Джезу, стоящая в самом начале Корсо Виктора Эммануила II. Это, пожалуй, единственная церковь в Риме, посвященная Спасителю. Зато в память о Богородице возведено более 60 храмов.

Джезу – самая главная и самая красивая церковь Общества Иисуса, основанного святым Игнатием Лойолой, могила которого расположена под ее алтарем.

Орден иезуитов создавался как орден проповедников и миссионеров, но очень скоро он превратился в самое грозное оружие пап, с помощью которого они насаждали католическую Реформацию. Мощное воздействие новых проповеднических орденов на архитектуру хорошо видно на примере церкви Джезу. Для усиления воздействия проповеди на умы слушателей надо было строить более просторные и менее вычурные здания. Этого архитекторы достигли, расширив неф и убрав клирос, который отделял священников, служивших мессу, от прихожан.

Турист, который думает, что стиль барокко – это «позолота, купидоны и завитушки», – будет удивлен, увидев интерьер церкви Джезу. Расширенный неф так велик, что различные элементы убранства совсем его не перегружают. Создается впечатление, что храм имеет прямоугольную форму, поскольку глубина трансептов не превышает глубины небольших боковых часовен, расширяющих неф. Тем не менее церковь в плане имеет форму латинского креста – просто ее трансепты значительно шире часовен.

^{Рис. 30. Фасад церкви Джезу}

Строительство этой церкви началось в 1568 году (ее сооружал Виньола из Модены), но украшена она была значительно позже. К тому времени появились новые святые эпохи Контрреформации, изображения которых стали создавать художники и скульпторы. Сильно изменился и сам подход к изображению религиозных сюжетов – не только по сравнению с эпохой Средневековья, но даже раннего барокко, когда святой Филипп Нери хотел покрыть стены Кьеза Нуова обыкновенной побелкой. В церковном календаре появились имена святого Филиппа Нери, святой Терезы и святого Игнатия, были составлены также их жития. Больше всего в изображении святых в эпоху барокко нас поражает их эмоциональное состояние. Марк Твен однажды заметил, что все святые, чьи имена он с таким трудом сумел запомнить, казались ему «спокойно смотрящими в небо», не важно, что они делали в тот момент – читали, писали или погибали под градом стрел. Святые эпохи барокко никогда не бывают спокойны – они изображены в момент высокого эмоционального подъема или мистического экстаза.

Этот экстаз мы видим на фресках Гаулли, украшающих потолок Джезу и посвященных «Триумфу имени Иисуса», а также в стукках работы Антонио Раджи, окружающих эти фрески. Однако трудно избавиться от мысли, что эти творения по своему изяществу превосходят работы Бернини и что художники, создававшие их, больше заботились о том, какой эффект их виртуозное мастерство произведет на зрителя, чем о пробуждении в нем горячего религиозного чувства. Надо отдать должное Раджи – он создал убранство этой церкви довольно быстро, затратив на работу вместе с помощником чуть больше десяти лет. Собор Святого Петра украшали целых полтора столетия.

Но главное торжество формы над содержанием ожидает нас в часовне Святого Игнатия, в левом трансепте. Ее создал Андреа Поццо (1696–1700). В нише над алтарем стоит большая статуя святого, которая вся покрыта серебряными пластинами. Когда-то здесь находилась статуя, отлитая из цельного серебра, но папа Пий VI вынужден был отдать ее в качестве контрибуции Наполеону. Но и покрытая пластинами, скульптура производит не меньший эффект. Игнатий изображен в позе молящегося – руки его протянуты вперед, а голова поднята к небу, что типично для стиля барокко. Статуя сама по себе очень броская, и все-таки окружающие украшения ее подавляют. Четыре большие колонны, стоящие рядом, покрыты голубым лазуритом, который к тому же украшен полосками золота. Эти колонны стоят на основаниях, высеченных из зеленого в крапинку мрамора. Глобус, установленный над статуей, изготовлен из целого куска драгоценного лазурита, а рельефы, изображающие сцены из жизни святого, сделаны из позолоченной бронзы. Все это великолепие окружено узорчатой балюстрадой из чугуна с огромными канделябрами, отлитыми из того же металла. Золото и голубой лазурит, серебро и зеленый мрамор – все это производит очень сильное впечатление, но удовлетворит не всякий вкус.