Рим и Карфаген. Мир тесен для двоих

В горах было одно удобное место для прорыва блокады, где предусмотрительный Фабий поставил часть своих сил. И именно здесь Ганнибал решил имитировать бой. Когда на землю опустилась ночь, он приказал гнать стада быков к вражеским сторожевым постам и поджечь им рога. Ливий пишет: «Перепуганные сверкающим на голове огнем, мучимые болью (пламя их жгло по живому), быки словно взбесились. Они понеслись в разные стороны, поджигая вокруг кусты и ветки: казалось, будто горят и леса, и горы; тряся головами, быки только раздували огонь; впечатление было такое, будто во все стороны разбегаются люди. Солдаты, поставленные у входа в ущелье, видя над собой и по горным вершинам какие-то огни, решили, что они окружены, и ушли со своих постов». Основные силы Квинта Фабия приняли быков за пунийское войско и бросились на них в атаку. Пока римляне заметили обман, Ганнибал вывел войско в открывшийся проход.

Ганнибал не первый использовал быков в качестве оружия. Оказывается, пальма первенства здесь принадлежит будущим изобретателям корриды – испанцам. Ганнибал не гнушался применять чужой опыт; к тому же этот опыт стал для Баркидов весьма памятным – быки погубили Гамилькара, отца Ганнибала. Когда после 1-й Пунической войны Гамилькар Барка перебрался в Испанию и принялся покорять воинственных иберов, на первых порах успехи сопутствовали карфагенянам, но затем испанцы объединились, и против незваных гостей выступила «часть иберийских царей и те, кто был среди народа наиболее могущественным». Состоялась битва, и началась она очень необычно. Испанцы гнали «перед собой телеги, наполненные дровами, в которые были запряжены быки, они сами с оружием в руках следовали за этими телегами, – описывает битву Аппиан Александрийский. – Увидав это и не поняв хитрости, ливийцы подняли смех. Когда же дело дошло до сражения, то иберы подожгли телеги, оставляя запряженными быков, и быстро погнали их на врагов; быки бросились в разные стороны, раскидывая огонь, это привело в беспорядок ливийцев. Так как строй карфагенян был нарушен, то иберы, напав на них, убили самого Барку и большое число защищавших его».

Испанцы изобрели новое оружие, они же подумали о средствах борьбы с ним. Так родилось любимое национальное зрелище с быками – коррида. Коль речь зашла об этих животных, вспомним еще один случай необычного использования быка карфагенянами… Фаларид, тиран сицилийского города Акраганта, велел изготовить медного быка. Внутри животное было полым и использовалось не для украшения города. Когда надо было кого-то казнить, тиран приказывал поместить обреченного внутрь быка и развести под быком костер. Казнь состояла в том, «что в раскаленной меди человек поджаривался со всех сторон и, кругом обгорев, умирал; если от нестерпимой боли несчастный кричал, то из меди исходили звуки, напоминающие мычание быка. Карфагеняне были огромными любителями изощренных видов казни. После захвата Акраганта они перевезли быка в свой город.

Канны

Две огромные армии были порублены…

Луций Анней Флор. Эпитомы

Ситуация изменилась после сложения Квинтом Фабием диктаторских полномочий. Консулами на 216 год до н. э. избрали Луция Эмилия Павла и Гая Теренция Варрона.

Эмилий Павел (тот самый, что блестяще провел войну в Иллирии) придерживался тактики своего предшественника. Амбициозный бездарный карьерист Теренций Варрон мечтал в одной битве стяжать славу Александра Македонского. Вот как отзывается о плебейском консуле Ливий: «Был он происхождения не то что скромного, но просто подлого: отец его был, как рассказывают, мясником, он сам разносил свой товар, и сын прислуживал в этом рабском занятии.

Юноша, получив от отца нажитые этой торговлей деньги, возымел смелую надежду на более благородную участь – его привлекали государственные дела; он стал рьяным защитником подлого люда и чернил доброе имя порядочных; получив известность сначала в народе, он затем достиг и почетных должностей».

Огромной популярности у плебеев Теренций Варрон добился, ругая и оскорбляя Квинта Фабия. В результате высшая должность досталась тому, кто возбудил ненависть народа к человеку, который медленно, но уверенно и почти бескровно побеждал Ганнибала. Увы! Плебеям показалось, что слишком затянулась война. Народ ликовал, словно победил в решающем сражении, когда Гай Теренций Варрон надел консульскую тогу.

Не все разделяли радость плебеев. Как пишет Ливий, бывший диктатор предупреждал консула Эмилия Павла: «Ты заблуждаешься, Павел, если думаешь, что тебе придется меньше бороться с Теренцием, чем с Ганнибалом; и я не знаю, который из двух страшнее: со вторым ты будешь бороться только на поле битвы, а с первым – всегда и всюду; с Ганнибалом будешь сражаться, выведя свою конницу и пехоту, Варрон-полководец обратит против тебя твоих же солдат».

2 августа 216 года до н. э. произошла одна из самых грандиозных битв античности.