«Рим». Мир сериала

К. Жуков: Ну вот так примерно деньги и… Попробуй, кстати, у тебя тоже довольно быстро деньги кончатся.

Д. Пучков: Мгновенно практически.

VIII Цезарион

Д. Пучков: Итак, восьмая серия.

К. Жуков: 

Одна из моих любимых.

Д. Пучков: И моя!

К. Жуков: Начинается все с того, что в Рим возвращаются неудачники, которых простил Цезарь. Маркус Юниус Брутус приходит домой, его без слов встречает слегка разочарованная мама Сервилия. Сцена немая, но очень трогательная. А на форуме отжигает наш любимец — человек-газета, который говорит, что Марк Тулий Цицерон, Марк Юний Брут получили государственное прощение и вернулись в Рим. А предатель Помпей бежал в Египет. И славный Юлий Цезарь преследует его. И немедленно за рукой человека-газеты мы переносимся в Египет, куда проследовал Цезарь, и там он во главе XIII легиона заходит во дворец фараонов. Римские солдаты в сериале обзавелись обновкой — новыми щитами. Такая же параша, как и предыдущие, но выглядят иначе: какая-то жестяная аппликация — имеется в виду веретено Фортуны, которое и в самом деле любили изображать на римских щитах, но его рисовали! А тут чеканка из жести прилеплена.

Д. Пучков: Дембельская.

К. Жуков: По периметру пятисантиметровая оковка жестяная, с заклепками — что за фигня? Потратили килограммы материала, хотя можно было просто раскрасить — это же дешевле! Зачем ахинею плодить?

Д. Пучков: Беднее было бы.

К. Жуков: Ничего себе беднее! Вы бы посмотрели на современные качественно раскрашенные щиты — реконструкцию римских! Какое там «беднее»! Когда эта доска по фэн-шуй разрисована — охренеть!

Д. Пучков: Мы когда дембельские альбомы делали, тоже всю страницу разрисовывали красиво, туда мегафотки приклеиваются, а уголки надо было делать из тюбиков из-под зубной пасты.

К. Жуков: 

Потому что тоже красиво.

Д. Пучков: Да, там тиснение, спичкой подпалил — горелое, негорелое, переход.

К. Жуков: Сразу вспоминается известная перепевка старинной песни: «Духи сперли дембельский альбом. Остаюсь на сверхсрочную службу…»

Д. Пучков: «Буду вечно куском молодым».

К. Жуков: Да-да-да.

Пафосное здание дворца фараона, судя по всему, слепили по образцу исторической постройки — храма богини Хатхор в Филах (остров такой на Ниле). Очень круто, хотя никакой это не дворец, а храм, но тем не менее это настоящая, до сих пор сохранившаяся постройка времен Птолемея I.

Д. Пучков: Я с твоего позволения заметил бы, что это уже не тот Египет, где египетские фараоны заправляли строительством пирамид. Это уже были греки, я правильно понимаю? После походов Александра Македонского?

К. Жуков: Уже 250 с лишним лет прошло, как была у власти династия диадоха Птолемея I.

Д. Пучков: 

Это от Александра…

К. Жуков: Диадох, то есть военачальник, Птолемей I — сводный брат Александра. Птолемей Филиппыч, сын Филиппа Второго.

Д. Пучков: «Филиппыч, скажи им!»

К. Жуков: А Филиппыч был человек широкой души и любил кидать семя на ветер. И то ли от наложницы, то ли от любовницы у него был незаконный сын Птолемей — один из сподвижников и любимых товарищей Александра Филиппыча Македонского. Птолемей II правил с 283 по 246 год до н. э. и основал мегадинастию, коротая находилась у власти дольше всех автохтонных египетских династий.

Д. Пучков: То есть понаехавшие закрепились как следует?

К. Жуков: Да, потому что как раз перед ними прекратилась последняя XXX династия Нового царства. Ее основатель фараон Нектанеб I как раз и начал строить в Филах этот самый храм, но вроде как недостроил, а Птолемей его начинание поддержал и сделал все как надо. Этот храм просуществовал в качестве языческого до VI века, до Юстиниана Великого.

Д. Пучков: Ничего себе!

К. Жуков: А потом его не сломали, потому что к тому времени он уже давным-давно был храмом, посвященным Изиде. Изида в Античности ассоциировалась с Афродитой, а ко временам Юстиниана ее отличненько проассоциировали с Богоматерью.

Д. Пучков: 

Прекрасно.

К. Жуков: Ну и при Юстиниане, чтобы два раза не ходить, сделали там храм во имя Пресвятой Богородицы. Тем более построечка хорошая.

Д. Пучков: Отличная! А вот они не додумались — если говорить об архитектуре — до всяких арок, кирпичей, бетона. Я был в Египте — колонны огромные, это все адски тяжелое. Оно такое жуткое, потому что по-другому строить не умели или чтобы подавлять?

К. Жуков: Я думаю, что во время эллинистических Птолемеев вполне можно было выписать самого замечательного архитектора из Греции. Но, видимо, уже была традиция, к которой все привыкли.

Д. Пучков: Смотрится круто.

К. Жуков: Там такие мощные башни!

Д. Пучков: Особенно если ты живешь в землянке какой-нибудь…

К. Жуков: Да, из тростника и папируса.

Д. Пучков: …или в избушке из говна и соломы…

К. Жуков: Периодически выглядываешь из нее, а там — ух!