Рим. Прогулки по Вечному городу

Должно быть, для христиан IV века это был новый и странный опыт — увидеть, когда базилика с апсидой, ориентированной на восток, уже готова, как священник служит у алтаря, повернувшись спиной к прихожанам. Теперь-то, конечно, это считается нормальным, но тогда такое можно было увидеть только в соборе Святого Павла. Собор Святого Петра никогда не был переориентирован, и когда папа служит мессу у высокого алтаря, он стоит лицом к пастве и смотрит на восток, в лучших традициях раннего христианского богослужения. Я видел такое и в скромных маленьких коптских церквях в Египте, где священник все еще стоит лицом к прихожанам.

Я прошел в дверь и оказался в бенедиктинском монастыре, сверкающем зелеными, красными и золотистыми цветами узоров Космата. Здесь, возможно, декор даже тоньше, чем в Латеранском монастыре Святого Иоанна. Пройдя несколько ярдов, попадаешь из мрачного Рима в веселый, цветной мир Средних веков. В монастырях полно камней и надписей, уцелевших после пожара 1823 года. Над воротами я заметил герб аббатства Святого Павла, окруженный лентой ордена Подвязки. Это реликвия дореформаторских времен, когда английские короли являлись патронами и защитниками собора Святого Павла, короли Франции — Латеранского собора Святого Иоанна, короли Испании — церкви Санта Мария Маджоре.

В те времена Ватикан всегда обращался к европейским монархам, употребляя определенные формальные титулы: король Англии, например, назывался «Религиознейшим», король Франции — «Христианнейшим», король Испании «Католическим», а король Португалии — «Самым верным».

9

Однажды днем я сидел в прохладной тени базилики Сан-Клименте, снаружи белым пламенем жег зной. Я ждал брата Паскаля, ирландца, чтобы он показал мне церковь, а также храм Митры, который лежит под теперешним зданием. В церкви не было никого, кроме молодого мирянина, который шуршал чем-то в ризнице, готовя книжный прилавок к приходу послеобеденных прихожан.

Церковь Сан-Клименте — одна из самых красивых средневековых церквей Рима, но она кажется на несколько столетий старше, чем в действительности. Она выглядит прекрасно сохранившейся базиликой IV века, совершенной в каждой мелочи. Вы делаете шаг с Виа ди Сан Джованни, что неподалеку от Колизея, и оказываетесь в атриуме под открытым небом с фонтаном в центре; перед вами изысканная церковь из белого и цветного мрамора с мозаичным полукуполом. Кажется, что это старый собор Святого Петра в миниатюре, он действительно очень похож на древние базилики IV века.

Никто не задавался вопросом, та ли это первая церковь Сан-Клименте, которая, как известно, существовала еще в 350 году, но совсем недавно обнаружили под ней более раннюю постройку, чьи стены пострадали от брошенных в них булыжников во время разграбления Рима норманнами в 1084 году. Гвискара и его норманнов позвали на выручку Григорию VII, осажденному в замке Святого Ангела императором Генрихом IV, и ценой его освобождения стали дымящиеся развалины. Рим утопал в обломках церквей и домов. Три дня пожаров и резни подняли улицы во многих частях города на несколько футов.

Когда норманны ушли, Сан-Клименте представляла собой груду пепла, но строители возродили из руин колонны нефа и все, что могли спасти. Церковь была воссоздана из развалин с такой точностью, что ее принимали за строение не XI, а IV века.

Пока я сидел, оглядывая этот прекрасный храм, старая бедная женщина, похожая на маленькое черное привидение, покрытая рваной шалью, прошаркала в разношенных туфлях к распятию. Вся она напоминала груду пожухлых сухих листьев. Сначала старушка опустилась на колени и помолилась, потом подошла к распятию, поцеловала ноги Христа, прижалась к ним щекой и все время при этом что-то нашептывала. Я видел, как она приподняла конец своей Шали и приложила его к ногам Христа, как будто вытирая с них кровь. Потом она заглянула Спасителю в лицо и, протянув вперед руки — древнейшая молитвенная поза, которую до сих пор можно увидеть на стенах катакомб, стала с Ним разговаривать. Потом снова склонилась и поцеловала Его ноги. Она обращалась к Распятому и делала паузу, как будто ожидая ответа, потом снова заговаривала, время от времени прикладываясь губами к его ногам. Наконец она в последний раз облобызала ноги Спасителя, после чего просто стояла рядом, как будто на Голгофе, ожидая, когда Иисуса снимут с креста.

По ее поведению я понял, что она привыкла вот так разговаривать с Христом, возможно, поверяя Ему свои беды, рассказывая о том, что произошло в доме, где она живет. «Безграничный пафос человеческой веры», — подумал я, и мне показалось, что я слышу слова святого Павла: «ибо мы ходим верою, а не видением» (2 Кор 5:7), и еще вот какие строчки пришли мне на ум:

Вскричала Мудрость: «Ничего не знаю!»
И только Вера за собой вела.

[75]