Римлянин. Книга третья

Человек ускорился и начал догонять нос колонны. Недолго осталось, уже видно город.

Но вот они в Астрахани. Голова хана Дондука-Омбо лежит в седельной сумке, так как человек посчитал, что будет неплохо иметь материальное свидетельство о смерти цели. Придётся закопать её где-нибудь.

Войдя в постоялый двор «Придорожный», человек кивнул Яшкину и уселся за ближайший стол.

Достав из нагрудного кармана дневник, он открыл его и перечитал сообщение о награде за задание.

Награда за выполнение: 180 патронов к револьверу.

Местоположение: комната № 3 в постоялом дворе «Придорожный».

Торопиться было бессмысленно, поэтому человек дождался корчмаря.

— Вернулись уже? — спросил Яшкин, приняв заказ на кружку пива и похлёбку. — Надеюсь, калмыки надолго запомнят наш ответ?

Человек утвердительно кивнул.

— О, новый посетитель, — увидел корчмарь вошедшего в помещение мужчину. — Ладно, вечером всё обсудим.

Пообедав, человек вышел из корчмы и снял с коня седельную сумку.

На заднем дворе корчмы он взял лопату и выкопал яму в полметра глубиной. Не самое лучшее место, чтобы прятать отрубленные головы, но и искать на заднем дворе корчмы никто её не будет.

Заложив ханскую голову собранными за оградой камнями, человек закопал эту импровизированную могилу и вернул лопату на положенное место.

Далее он поднялся на второй этаж корчмы и отворил дверь. На столе его ждали бумажные коробочки с патронами.

На коробочках не было никаких изображений, только надписи «11,2×60 мм — экспансивные» и «11,2×60 мм — оболочечные со стальным сердечником»

Вскрыв упаковку с экспансивными патронами, человек начал внимательно изучать вынутые оттуда пули.

Вручённые Бездной боеприпасы отличались от местных поделок в лучшую сторону: экспансивные пули можно было смело называть полуоболочечными, с максимальным останавливающим действием. Судя по выемке в носике каждой пули, при попадании в тело противника пуля разворачивается в «цветочек», полноценно передавая свою кинетическую энергию жертве. Но главным преимуществом было то, что эти пули являлись полуоболочечными, то есть, частично плакированы мельхиором или хризохалком, что существенно снижает риск срыва пули с нарезов и избавляет от проблемы освинцовывания ствола.

Последняя проблема не была сколько-нибудь существенной, так как человек регулярно и тщательно чистит своё оружие, но, тем не менее, с новыми патронами можно вести интенсивную стрельбу без постепенного снижения качества выстрелов.

«До заката надо успеть почистить револьверы», — напомнил себе человек.

Вернув патроны в коробочку, он поместил все коробки в сумку. Сто восемьдесят патронов в шести коробках — это существенное увеличение его боеспособности. И пусть пули с цельнометаллической оболочкой будут наносить куда меньший ущерб, тем не менее, это всё ещё пули и они способны убивать.

Далее человек приступил к чистке револьверов. Оружие требует заботы, как женщина. Не проявишь достаточно внимания — будь готов, что в один день тебя предадут. И в обоих случаях смерть — это не худший из возможных исходов.

Когда человек оттирал барабан второго револьвера от масла, в нагрудном кармане нагрелся блокнот. Новое задание?

Человек отложил барабан, протёр руки ветошью и извлёк из кармана дневник.

Задание «Смешаться с местными» провалено.

Наказание за провал: Реверс.

В дверь кто-то требовательно затарабанил. Человек опустил взгляд на разобранные револьверы.

«Сука», — подумал он и резко бросился к стоящей у двери сабле.

Но свет померк и человек отправился в небытие.

//Курфюршество Шлезвиг, г. Эгида, 6 декабря 1747 года//

Близился конец года.

Зозим подумала, что надо готовить годовой отчёт императору, но потом с горечью осознала, что не надо.

«Нет, надо», — мысленно поправила она себя. — «Но не императору, а императрице. В общих чертах, с минимумом подробностей».

Подготовка новых легионов идёт отлично, причиной чему служит многочисленный штат инструкторов из эвокатов I-го и II-го легионов.

Рекрутов набирали призывным методом, в возрасте от 14 до 20 лет. Были определённые проблемы с этим, так как никто не хотел просто так отдавать этих бесправных существ, поэтому пришлось платить. Зозим сделала стандартную ставку выкупа призывницы в двадцать пять рейхсталеров, что чрезвычайно щедро и больно для бюджета. Были и подлоги, когда предприимчивые «любящие» родители выдавали десятилеток за четырнадцатилеток, но Зозим приказала брать всех. В конце концов, так даже лучше, ведь детство рано или поздно проходит, а легионер остаётся. Ещё был этический момент: если уж родители готовы продать своего ребёнка, то этому ребёнку будет лучше без них.

Императрица дала добро, поэтому девушек набирали со всех имперских земель, включая Шлезвиг. Шлезвиг, к слову, оказался своеобразным рекордсменом по призыву, так как именно в нём удалось пятикратно перевыполнить план набора.