Римлянин. Книга третья

— Что-то надо, Тарас? — подорвался тот. — Воды, может?

Таргус не подал виду, что удивлён таким участливым обращением и новому имени, поэтому просто кивнул.

— Щас я, быстро обернусь! — парень ушёл.

Он вернулся спустя несколько минут с деревянной чаркой.

— Вот, держи, — передал парень чарку Таргусу. — Свежая!

Таргус принюхался к воде. Действительно свежая.

Напившись, он снова попытался заговорить:

—…

Безуспешно.

Будто его голосовые связки разучились издавать какой-либо звук. Чувство лишения вызвало кратковременный приступ отчаяния, но Таргус быстро справился с собой.

— Ты, если чего-то конкретного надо, напиши, — пролил свет на способы коммуникации парень. — Вот, твоя бумага.

Он передал Таргусу некий блокнот.

С удивлением осмотрев его, Таргус почувствовал, как обложка начала нагреваться, а по металлу пружинного переплёта пошли едва заметные багровые всполохи.

Открыв блокнот, Таргус начал лихорадочно листать страницы и с удивлением осознал, что это дневник Бездны.

«Что здесь происходит?» — обеспокоенно подумал он.

Наконец, он наткнулся на последнюю запись:

Задание «Смешаться с местными» провалено.

Наказание за провал: Реверс.

«Реверс?» — удивился Таргус.

Он уже давно не выполнял задания Бездны, но на предыдущих листах были записи о недавнем выполнении задания.

Задание: Прибыть в аймак рода Эркетен, найти хотон Ноган-Джиргалов и ликвидировать там хана Дондук-Омбо до 29 июля 1747 года от р.х.

Награда за выполнение: 180 патронов к револьверу.

Наказание за провал: Реверс.

Кто-то выполнил это задание и, вероятно, получил награду.

«Неужели…» — с нарастающей тревогой подумал Таргус.

И тут в дневнике появилось задание.

Задание: Освободиться из заключения.

Награда за выполнение: недостающие детали к револьверам.

Наказание за провал: Реверс.

Картинка начала складываться.

Судя по дате, он почти месяц занимался непонятно чем и выполнял вполне конкретное задание.

Но он этого не делал. Следовательно…

Альтер эго, образовавшийся в результате психокоррекции, не умер, как на это надеялся Таргус, а вновь вылез, чтобы жить полной жизнью. Но Таргус всегда знал, что его альтер эго — жалкий неудачник, неспособный даже интегрироваться в условно-враждебное сообщество, хотя это азы разведывательно-диверсионной деятельности. Его учили этому, а он налажал. Таргусу было стыдно за этого ублюдка, но в то же время он был рад, что тот провалился.

Реверс — это передача управления над телом, насколько мог судить Таргус. Это значит, что с этого момента провал недопустим.

Парень ждал ответа.

Таргус написал на русском:

«Кто ты?»

— Я-то? — удивился парень. — Меня Семёном звать, я младший брат Павла Дерынина.

Теперь нужно было выяснить, кто такой этот Павел Дерынин, но уже понятно, что альтер эго точно знал его.

— Пашка передавал привет, говорил, что переживать не надо, — продолжал тем временем Семён. — Я позвал господина дознавателя, он скоро будет.

Таргус огляделся.

В камере была только дощатая лежанка с соломой, на которой он пришёл в себя, а также кривая табуретка.

Для начала следует узнать, что от него хочет дознаватель, но перед этим лучше узнать, за что его закрыли.

«За что меня закрыли въ этомъ казематѣ?» — написал Таргус.

— Дык за душегубство, — удивлённо ответил Семён. — Ты что, ничего не помнишь? Хана калмыцкого с семьёй убил, а ещё в вещах твоих нашли пояс приметный, принадлежавший казаку Андрею Волохову, коего со товарищи нашли мёртвым на западе, у Волги-реки.

Таргус предположил, что альтер эго обмародёрил трупы казаков, убитых Таргусом, поэтому по присвоенным вещам местным удалось связать все эти обстоятельства и провести правильные параллели.

А про калмыцкого хана Таргуса даже и не знал, что думать. Нет, он знал про Дондука-Омбо, являвшегося его вассалом и даже написавшего поздравительное письмо в честь коронации, но объективных причин для его убийства у Таргуса нет и не было. Но Бездне это было нужно и калмыцкий хан умер.

Огромные массивы информации, которые Таргус был вынужден изучать перед воцарением и после, говорили ему, что Калмыкия — это дальний край, неподалёку от Астраханской губернии, где губернаторствует Иван Онуфриевич Брылкин, про которого у Таргуса было слишком мало информации.

Надо понимать, что это всего лишь один из шестнадцати губернаторов, значение которого до недавнего времени для Таргуса было крайне низким. Первым делом он собирался разобраться с Санкт-Петербургом и Москвой, а уже на подготовленном столичном базисе заниматься губерниями и провинциями. Но не сложилось, увы.

— А ну отошёл от него! — ворвался в помещение грузный мужчина лет сорока, может, пятидесяти. — Сёма, ещё раз увижу, что с подозреваемыми беседы беседуешь — выпорю!