Римлянин

Нарождающаяся буржуазия всегда готова бороться за свои права, они ведь считают, что свободные деньги на руках делают их больше людьми, нежели пролетарии, кои сейчас полностью консолидированы в «Промзоне» и Эгиде, а это не самые лучшие места, чтобы проявлять недовольство: условия жизни лучше, чем во всём остальном мире, во взаимоотношениях отсутствуют сословные разграничения, город растёт, проблема жилья не стоит, есть отличная работа, социалка – всё, что Таргус сделал для максимальной эффективности производства. Он никогда не был «эффективным менеджером», поэтому прекрасно знал, что движет рабочими и мастерами, чем виртуозно пользовался и добивался превосходных результатов. Даже если иностранным аналогам «Промзоны» дать все технологические раскладки и даже привезти адекватные станки, они никогда не добьются тех показателей, которые выдают рабочие и мастера Таргуса. В этом коренное отличие.

В городах курфюршества Шлезвиг вымерла практически вся имевшая место быть кустарная и мануфактурная промышленность, потому что «Промзона» удовлетворяет потребности и внутреннего рынка в том числе. Это привело к некоторой деурбанизации, когда городские жители, ещё недавно крестьяне, снова уходили в поля, посредством подачи заявки в аграрном комитете. Некоторые производства, которые пока не охватила «Промзона», всё ещё дышат, но их дальнейшая судьба незавидна: в конце концов, как логическое завершение индустриализации, сложится ситуация, когда «Промзона» будет производить абсолютно всё. Таргус с самого начала видел это, когда символически закладывал первый камень в её стену, он уже знал, что здесь будет в итоге.

Единый неживой организм пыхтел паром, трещал станками, гудел домнами, скрипел шестерёнками, изрыгая разнообразную серийную продукцию, которая затем распространялась по всей Европе. «Промзона» – это будущее его огромной и непобедимой империи.

//Курфюршество Шлезвиг, г. Эгида, дворец курфюрста, 30 октября 1740 года//

– Ваша Курфюршеская Светлость… – в кабинет Таргуса, где он сидел с Адольфом Фредриком и играл в шахматы, вошла Зозим. – Прибыла депеша из Санкт-Петербурга…

– Только не говори, что опять кто-то умер! – попросил Таргус.

Зозим замолкла.

– Ладно, говори! – разрешил Таргус.

– Императрица Всероссийская Анна Иоанновна скоропостижно скончалась, – сообщила Зозим.

– Любопытно… – без особого энтузиазма пробормотал Таргус, обдумывая следующий ход.

– И ещё, Ваша Курфюршеская Светлость, – продолжила Зозим. – Цесаревна Елизавета Петровна прислала личное письмо, собирается прибыть в Шлезвиг через несколько месяцев.

– Хорошо, – кивнул Таргус. – Это всё?

– Да, мой господин, – поклонилась Зозим.

– Хотелось бы узнать, чего это она надумала ехать в наши края… – Таргус сделал свой ход. – Ваш черёд, дядюшка.

Адольф Фредрик тщательно всё продумал и сделал свой ход.

– Вот так и проигрывают в шахматы… – Таргус сделал ход ферзём и поставил шах.

– Да как так-то?! – Адольф Фредрик зачесал голову и начал продумывать способ спасения короля. – Постойте… Анна Иоанновна, Императрица Всероссийская, умерла?!

– Представляешь, дядюшка! – покивал Таргус. – Ещё и Елизавета, дщерь Петровна, сообщила, что собирается приехать ко мне!

– Но как? – Адольф Фредрик опустил фигурку ладьи и озадаченно посмотрел на Таргуса. – Когда я в последний раз видел её, с нею всё было в порядке!

– Насколько мне известно, она страдала подагрой, – покачал головой Таргус. – В наши скорбные времена это смертный приговор. Она была обречена.

– Но что будет дальше?! – Адольф Фредрик недоуменно перевёл взгляд на Зозим, а затем обратно на Таргуса.

– Нам на это наплевать, – пожал плечами тот. – Там есть малолетний Иоанн Антонович, который сейчас, думаю, активно движется к становлению Императором Всероссийским. Ещё имеется Эрнст Иоганн Бирон, который своего не упустит и станет править державой из тени регентства, поэтому ситуация под контролем и ничего неожиданного в ближайшее время ожидать не стоит. Нам до этого вообще никакого дела.

Со своими регентами у Таргуса сложились отличные отношения: Адольф Фредрик нашёл себя в вине и распутстве, теперь в каждой алкогольной лавке и в каждом борделе его очень хорошо знают, а Иоганна Елизавета завела себе любовника из обитающих в Александриненсбурге приезжих аристократов и проводит всё своё время в салонах и на светских раутах, иногда посещая театры и проходящие раз в три месяца яркие карнавалы.

Александриненсбург, в полном соответствии с задумкой Таргуса, послужил отличным источником агентов для вербовки, поэтому шпионская сеть распространялась по всему миру. Даже Асаф Джах, визирь падишаха Великих Моголов Мухаммад Шаха, прислал своего представителя в Александриненсбург, где тот сумел договориться с Таргусом о поставке двадцати тысяч мушкетов в первой половине следующего года.