Римская армия эпохи Ранней Империи

Более того, учения связаны с дисциплиной²², а она была так важна, что ее обожествили и воздвигали ей алтари в лагерях. Дисциплина не сводилась к слепому повиновению приказам — такое поведение скорее являлось следствием. На самом деле в слове «disciplina» мы находим корень disc-o, -ere; а этот глагол означает «учиться»²³. Иными словами, необходимо освоить военное ремесло, «выучиться» ему во всех тонкостях. Выполнять приказ, даже если он кажется бессмысленным, проявлять уважение к старшим, — все это является частью профессиональных требований, этому учат²⁴ так же, как владению оружием или строительству оборонительного вала. Воин, знающий, что он должен делать — поскольку он это тысячу раз повторял на учениях - полностью уверен в себе и в своих командирах²⁵. Римская армия применяла принцип, воспринятый в наши дни многими военными школами: «учиться, чтобы побеждать», — хотя уровень требуемых знаний сводился к техническим навыкам и в целом был довольно невысок.

Пассаж из Тацита²⁶ прекрасно демонстрирует действенность такой подготовки. Римские солдаты, хорошо тренированные и, следовательно, дисциплинированные, без колебаний подчиняются приказам, принуждающим их оказаться в поле досягаемости вражеских стрел, так как они знают, что ценой некоторых потерь они достигнут блестящего успеха. «Он (полководец Цериалис. — Лет.) после трехдневного перехода появляется перед Ригодулом (совр. Риоль близ Трира), где заперся Валентин со своими треверами. Место это окружено горами и защищено рекой Мозеллой, однако Валентин велел вдобавок вырыть еще рвы и нагромоздить груды камней. Вражеские укрепления не устрашили римского полководца, он приказал пехоте прорвать оборонительную линию, коннице, не обращая внимания на противника, подняться по склону холма. Цериалис не принимал всерьез наспех собранное войско варваров, он верил, что доблесть римских солдат сильнее, чем все укрепления, которыми окружили себя враги. На склоне холма под градом дротиков и стрел наступающие замешкались, но едва дошло до рукопашной, треверы отступили и покатились вниз. В тыл им тем временем зашли римские конники, которых Цериалис послал в обход по более удобным дорогам; всадники захватили в плен многих знатных белгов и среди них самого Валентина».

Следствие из такого положения вещей выявляет Арриан²⁷: не следует вести в бой людей, не прошедших обучения. Это означало бы отказаться от собственного превосходства, потерять важное преимущество, подвергнуться риску поражения: развязать боевые действия при таких обстоятельствах было бы нелепостью. С другой стороны, перерыв в упражнениях вынуждает солдат жить в праздности, а значит, в расслабленности; отсутствие занятий приводит к нарушению дисциплины и к неповиновению²⁸.

Политическое значение

Командиры должны участвовать в тренировках. Чтобы понять смысл этой обязанности, следует объяснить, что значит virtus — слово, часто неверно переводимое как «храбрость». Virtus — это то, что характеризует мужчину (virtus; vir дало во французском языке слово viril — «мужественный»), т.е. служба государству в двух ее взаимодополняющих аспектах — гражданском (исполнение магистратских должностей) и военном (командование). Чтобы сделать карьеру, необходимо продемонстрировать обладание этим качеством. Поэтому нобиль должен, конечно, исполнять обязанности квестора, эдила или плебейского трибуна, претора или консула, но не может ограничиться только этим — ему надо показать также свои способности в военном деле.

Важность данной стороны военных учений проявляется на всем протяжении истории Рима, начиная с республиканской эпохи. Плутарх²⁹ рассказывает, что Помпей во время своего пребывания на Востоке в ходе осады Петры упражнялся в верховой езде, когда как раз прибыли гонцы, чьи дротики были увиты лавровыми ветвями в знак того, что они принесли добрые известия. Но полководец приказал им подождать и продолжал гарцевать. Он хотел напомнить, что учения были важнее любой другой надобности; и потребовалась вся настойчивость солдат, чтобы он позволил себя прервать. Лишь тогда он узнал о самоубийстве Митридата и благодаря этому о своей победе. Несколькими десятилетиями спустя Тиберий хочет показать Августу, что тот несправедливо приписывает ему чрезмерные амбиции. Он желает доказать принцепсу, что не стремится к императорской власти. Для этого он удаляется на Родос и прекращает тренировочные занятия³⁰; тем самым он демонстрирует свой отказ от virtus, становясь безобидным в политическом смысле.