Римская диктатура последнего века Республики

Однако мы вновь вынуждены оговориться: Цезарь очень активно осуществлял практику предоставления римского гражданства провинциальному населению, но все его действия в этом направлении носили спонтанный характер и не составляли продуманной программы. Более того, он никогда не отрицал традиционных принципов территориально-административной политики: он пытался укрепить римско-италийский характер гражданства, оформившийся после Союзнической войны, не посягал на «персональность» гражданского статуса, на наличие правовых особенностей римлян и перегринов и т. п.^{555} Таким образом, сохраняя традиционное восприятие проблемы римского гражданства, Цезарь тем не менее способствовал развитию объективно наметившейся имперской тенденции и придал ей характер государственной политики: расселение римлян в провинции и предоставление провинциалам гражданского статуса по-новому ставило перед Римом проблему гражданства теперь уже в связи с провинциальной политикой.

Важнейшим наиболее конструктивным и продуманным территориально-административным мероприятием, осуществленным Цезарем в Италии, стала широкомасштабная муниципальная реформа — lex lulia municipalis. В современной исторической литературе существуют разногласия относительно времени принятия закона о муниципиях. Т. Моммзен, за ним Г. Ферреро, Эд. Мейер и другие считали, что lex lulia municipalis был обнародован в конце 45 г.^{556} Существуют и другие точки зрения, авторы которых относят принятие закона либо к более позднему времени, периоду консулата Антония например^{557}, или более раннему периоду и приписывают его Луцию Юлию Цезарю, который был консулом 64 г. Ведущий отечественный исследователь истории поздней Римской республики С. Л. Утченко считал возможным отнести принятие закона к 46 г., ссылаясь при этом на переписку Цицерона, в соответствии с которой уже в январе 45 г. был известен именно закон — lex, а не законопроект — rogatio (Cic. Ad Fam., VI, 18, l)^{558}. С аргументацией С. Л. Утченко вполне можно согласиться. Однако следует сделать некоторое уточнение: закон мог быть принят в октябре — декабре 46 г. — не позднее середины января 45 г., т. е. либо еще во время пребывания Цезаря в Риме, либо по инициативе Цезаря, но в его отсутствие вскоре после отъезда в Испанию. Письмо Цицерона, на которое ссылался С. Л. Утченко и которое в данном случае является единственным источником, было написано не ранее середины января 45 г., поскольку Цицерон писал, что его самого в это время удерживало в Риме только одно обстоятельство — предстоящие роды Туллии — Me Romae tenuit omnino Tulliae meae partus (Cic. Ad Fam., VI, 18, 5)[66].

Текст lex Iulia municipalis полностью не сохранился. До нас дошел лишь довольно большой, но вместе с тем путаный фрагмент (CIL, I, 206), а также неясные и противоречивые свидетельства современников о нем, вследствие чего восстановить его содержание чрезвычайно сложно. Так, Корнелий Бальб, поверенный Цезаря в общественных делах, полагал, что в нем нет ничего нового. По его мнению, закон повторял уже действующие положения в отношении декурионов — муниципальных администраторов — praeconium vetari… in decurionibus (Cic. Ad Fam., VI, 18, 1--3). Другие, например Цицерон, видели в lex Iulia municipalis не простое повторение уже действующей нормы, а совершенно новое содержание — qui feciessent, non vetari (Cic. Ad Fam., VI, 18, 2—3). Опираясь на сохранившийся фрагмент из закона и на сведения Цицерона, можно полагать, что муниципальный закон по сути был уставом местного самоуправления. Муниципиям предоставлялась автономия в решении местных вопросов, определялись правила проведения ценза и выбора местных городских магистратов, ограничивалось их мздоимство — Neque enim erat ferendum, cum qui hodie haruspicinam facerent in senatu Romae legerentur, eos qui aliquando praeconium fecissent in municipiis decuriones esse non licere (Cic. Ad Fam., VI, 18, 37).