Римские фантазии (сборник)

«Бух! Бах! Трах-тара-рах!»

Что случилось? Ничего особенного. Просто небо, услышав, что оно уже спелое, решило: пора упасть на землю, как это делают разные там груши или сливы.

И упало. И дом рухнул. И поднялось облако пыли…

Ох и много же пришлось потрудиться пожарным, чтобы вытащить из-под развалин этих ужасных близнецов, а затем еще и сшить, потому что их разорвало на кусочки, и поставить небо на место, повыше, чтобы в нем могли летать ласточки и самолеты.

Черт

Марко и Мирко без всякого уважения относятся к глаголам, даже к самым старым, кто уже совсем сед и ходит с палочкой.

Эти ужасные разбойники должны были вчера проспрягать, как было задано на дом, некоторые глаголы и придумать с ними несколько предложений или стихи — какие-нибудь милые детские стихи.

Вот отрывок из их упражнения:

Я мороженое ем,
Ты уписываешь крем.
А кому платить по счету?
Кто глупее всех, конечно,
Тот и платит бесконечно —
Это ясно даже черту!

Расшалившись, они продолжали:

Я еду в Милан,
Ты едешь в Милан,
Он едет в Милан,
Мы едем в Милан…
Ну а этот грубиян
Едет пусть ко всем чертям!

При этих словах в ушах у одного из чертей зазвенело, и он не заставил себя долго ждать. В комнате у близнецов прогремел гром, сильно запахло серой, и вот уже черт преспокойно восседает в кресле.

— Так кто же должен ехать ко всем чертям? — строго спрашивает он, поигрывая хвостом.

Марко от страха чуть в обморок не упал. А Мирно, всегда готовый соврать, подбежал к окну и, указывая в сторону площади, закричал:

— Он там, ваша милость, он туда убежал!

К счастью, черт тут же выскочил в окно, помчался на площадь и решил во что бы то ни стало унести ко всем чертям аптекаря Панелли, который стоял в дверях своей аптеки, наслаждаясь вечерней прохладой. Синьора Панелли, однако, спасла мужа. Она показала черту рекомендацию, подписанную каким-то очень важным лицом.

Реформа грамматики

Учитель Грамматикус решил однажды провести реформу грамматики.

— Надо кончать, — сказал он, — со всеми этими трудностями. Зачем, например, нужно различать прилагательные по всяким там категориям? Пусть категорий будет всего две — прилагательные симпатичные и прилагательные несимпатичные. Прилагательные симпатичные:хороший, веселый, великодушный, искренний, мужественный. Прилагательные несимпатичные:жадный, лживый, бесчестный и так далее. Разве не лучше?

Служанка, слушавшая его, ответила:

— Намного лучше!

— Перейдем к глаголам, — продолжал учитель Грамматикус. — Я лично считаю, что их надо делить не на три спряжения, а всего на два. Первое — это глаголы, которые надо спрягать, а второе — глаголы, которые спрягать не надо, как, например: лгать, убивать, воровать.Прав я или нет?

— Золотые слова! — вздохнула служанка.

И если б все думали так, как эта добрая женщина, реформу можно было бы провести в десять минут.

Великий изобретатель

Жил как-то один молодой человек, который мечтал стать великим изобретателем. Он учился день и ночь, учился много лет и наконец сказал себе:

— Я многому научился, стал УЧОННЫМ и теперь покажу всем, на что я способен.

Он сразу же принялся за эксперименты, и ему удалось изобрести дырки в сыре. Но потом он узнал, что они уже были изобретены.

И тогда он начал учиться заново. Учился с утра до вечера и с вечера до утра, учился многие месяцы и наконец сказал себе:

— Пора кончать. Теперь я уже УЧОНЫЙ… Надо посмотреть, на что же я способен.

И все увидели — он изобрел дырки в зонтике. И все очень смеялись.

Но он не пал духом, а снова взялся за книги, продолжил свои эксперименты и наконец сказал себе:

— Ну вот, теперь я уверен, что не ошибаюсь, Теперь я уже просто УЧЕННЫЙ.

Но все-таки он опять ошибался. Он придумал окрашивать корабли акварельными красками. Это было очень дорого и меняло цвет моря.

— И все-таки я не отступлюсь! — решил отважный изобретатель, у которого голова уже покрылась сединой.

Он снова сел за книги и занимался так много, что действительно стал УЧЕНЫМ. И тогда он смог изобретать все, что ему хотелось. Он придумал, например, машину для поездок на Луну, поезд, которому достаточно было одного-единственного зернышка риса, чтобы промчаться тысячу километров, туфли, которые никогда не снашивались, и множество других таких же интересных вещей.

Одного только он не смог придумать — как научиться никогда не делать ошибок. И, наверное, никто никогда не придумает этого.

Кто командует?

Я спросил одну девочку:

— Кто командует у тебя в доме?

Она смотрит на меня и молчит.

— Ну так кто же командует — папа или мама?

Она опять смотрит на меня и молчит.