Римские легионы. Самая полная иллюстрированная энциклопедия

Легионы, служившие в Сирии, на протяжении столетий считались «эталоном» распущенной жизни. Порочные основы ее заложил еще Гней Пизон во время своего наместничества в 17 г. н. э. (Тацит. Анналы. II. 55; Постановление сената о Гнее Пизоне. Стрк. 51–56). Спустя четыре десятилетия Корбулон боролся с непригодностью здешних солдат, которые настолько обленились от долгого мира, что не были редкостью ветераны, ни разу не побывавшие в боевом охранении или ночном карауле, смотревшие на лагерный вал и ров как на нечто диковинное, не надевавшие ни шлемов, ни панцирей, щеголеватые и падкие до наживы, как отзывается о них Тацит (Анналы. XIII. 35)[61]. Больше ста лет спустя подобным же образом характеризовал сирийских легионеров римский писатель и ритор Фронтон. По его словам, «здешние воины – воистину наипорочнейшие: мятежные и строптивые, с полудня до полудня пьяные, они не привыкли носить оружие и чаще бывают в соседней таверне, чем под знаменами» (Фронтон. Письма к Веру. II. 1. 11). Именно против сирийских легионов, «утопавших в роскоши и усвоивших нравы Дафны»[62], применял жесточайшие дисциплинарные меры Авидий Кассий (Писатели истории Августов. Авидий Кассий. 5. 2–3). Однако через несколько десятилетий император Александр Север застал их всех в том же состоянии (Писатели истории Августов. Александр Север. 53. 2; 7). Трудно сказать, в какой мере все эти характеристики являются расхожим литературным штампом, а в какой – отражают реальное положение дел, но скорее верно первое[63].

Происхождение эмблемы V легиона «Жаворонков» связано с эпизодом, имевшим место во время битвы при Тапсе в 46 г. до н. э. В этом сражении одного из ветеранов этого легиона слон обвил хоботом и поднял кверху, но солдат не растерялся и стал изо всех сил рубить мечом по хоботу, в который был захвачен, пока от боли слон его не бросил и не повернул назад (Африканская война. 84). Видимо, этот эпизод запомнился, и изображение слона как напоминание о храбрости легионеры выбрали эмблемой своей части. Аппиан (Гражданские войны. II. 96), правда, передает иную версию: когда командующего помпеянцами Сципиона покинул его союзник нумидийский царь Юба, оставив только 30 слонов, войско Цезаря настолько приободрилось, что пятый легион даже попросил выстроить его против слонов и одержал победу, за что и получил на знамя знак слона.

Легион VI Ferrata («Железный», дословно «облаченный в броню»), очевидно, также получил это наименование в период гражданских войн, возможно, еще при Цезаре; его эмблемами были волчица и близнецы Ромул и Рем. Возможно, после битвы при Филиппах (42 г. до н. э.) он носил также наименование Macedonica (ILS 8862). Еще один легион с номером VI, созданный Октавианом в 41–40 гг. до н. э., первоначально именовался Испанским (Hispaniensis) по провинции, где он нес службу с 30 г. до н. э. по 69 г. н. э., а позже за какую-то победу удостоился наименования «Победоносный» (Victrix).

Номер VII принадлежал легиону, набранному еще для Галльской войны Цезарем. Первым его наименованием было «Отцовский», Paterna (CIL X 3880), данное ему в честь присвоения Цезарю почетного титула Отца Отечества. При Августе он нес службу на Балканах и именовался Македонским, а в 42 г. н. э. он не пошел за затеявшим мятеж против императора Клавдия наместником Далмации Камиллом Скрибонианом и за верность был удостоен почетного наименования «Клавдиев Благочестивый Верный» (Claudia Pia Fidelis). Такого же наименования после этих событий удостоился и XI легион, который относится скорее всего к числу тех, что были созданы Октавианом в 41–40 гг. до н. э. (Дион Кассий. LV. 23. 4).