Римский орёл

Было уже около восьми часов вечера, когда они наконец добрались, а дождь всё ещё лил. Пока они шлёпали от машины до двери по скользкой из-за мокрых листьев дорожке, Тофер пытался сообразить, куда могла бы подеваться Ка. Уличный фонарь бросал на дорожку жёлтый луч, из-за чего лужи вокруг словно горели золотом, но такая кошка, как его Ка, вряд ли будет сейчас сидеть на крыльце и любоваться их видом. Ка не любила сырую погоду. Когда папа открыл дверь и сообщил, что не видел её, Тофер встревожился, хотя папа и сам был дома всего-то пару часов. Тофер быстро прошёлся по всем комнатам нижнего этажа, затем ринулся наверх в спальню. Там её тоже не было, и мальчик метнул взгляд на тумбочку у кровати – не появилась ли статуэтка, которую его мама подарила ему незадолго до своей смерти. Меньше всего он хотел её сейчас там обнаружить.

Статуэтка представляла собой фигурку кошки, вырезанную из сардоникса, камня тёпло-золотого цвета с медовым отливом и чёрно-белыми вкраплениями – Ка была точно такого же окраса. На самом деле статуэтка была двойником Ка, точной копией, которая иногда оживала. Но только Тофер знал об этом. Даже Элли не поняла его, когда он однажды попытался ей рассказать. Она подумала, что он шутит.

Итак, Тофер оглядел комнату в поисках статуэтки, крайне надеясь её не найти – потому что если бы она где-то обнаружилась, это бы значило, что Ка отправилась в путешествие во времени. Статуэтка появлялась только тогда, когда Ка была в другой эпохе. Кошка словно оставляла ему своё фото на память – только объёмное. Как будто он мог её забыть! Когда она исчезала, он постоянно думал о ней, волновался за неё. В прошлом с кошками зачастую обходились с ужасающей жестокостью. Даже древние египтяне грешили этим, хотя одновременно и поклонялись кошкам как богам.

Статуэтки не было ни на прикроватной тумбочке, ни внутри её. Вспомнив, как однажды нашёл фигурку в складках своего пуфика, Тофер осторожно потряс его над серым ковром. Затем заглянул за книги на полке, потому что там статуэтку однажды нашла Элли. Она тогда даже пожурила его за то, что он разбрасывается такими красивыми вещами. По мере того как Тофер искал, заодно прибираясь в тех местах, куда заглядывал, крепла его надежда так и не обнаружить статуэтку. Если её не окажется в комнате – значит, Ка, вероятно, бродит где-то по округе, совсем как обычная кошка. На тщательный осмотр маленькой комнаты много времени не требовалось, и после десятиминутного поиска Тофер решил пойти вниз на кухню, где папа уже делал горячие бутерброды на ужин. Дверь в гостиную была открыта, и он увидел Молли, сидящую у огня с ногами на скамеечке.

– Ка так и не нашлась? – крикнула она ему.

На кресле напротив неё сидел Баггинс.

– Не-а.

– Сходи к миссис Маккарти – или позвони ей, может, она видела.

Тоферу уже приходила в голову эта мысль. Миссис Маккарти была их соседкой, которая обычно кормила обеих кошек, когда вся семья была в отъезде. Он позвонил ей, и пожилая дама сказала, что видела Ка пару часов назад у них во дворе, в садике. Тофер вышел во двор, покричал её имя и погремел миской, затем прошёл через дом и проделал всё то же самое на улице у передней двери, но кошка не появилась. Забеспокоившись ещё больше, он вернулся в дом. К тому времени, как мальчик стал укладываться спать, Ка так и не вернулась, и Тофер долго ворочался, не в состоянии заснуть. Ему всегда было сложно засыпать, когда Ка не было рядом. Теша себя надеждой, что позже ночью она всё-таки придёт, он почитал немного, а затем взял с полки свою «Энциклопедию кошек» и ещё раз взглянул на фото отпечатка кошачьей лапы на плитке из Силчестера. Фото было чёрно-белым, но в его памяти эта плитка осталась тёмно-рыжей, терракотовой. В энциклопедии рассказывалось довольно много всего о римлянах. Например, говорилось, что римский поэт Марциал был первым, кто назвал кошку словом catta. До этого в латыни чаще использовалось слово feles или felis. Римляне кошек любили и даже называли в их честь города. К примеру, Катвейк в Голландии поначалу назывался Cat Vicense – «кошачья округа» по-латински. Куда бы ни отправились римские легионы, они везде брали с собой в походы кошек – чтобы те охраняли их запасы зерна от крыс и мышей. А ещё считалось, что кошки приносят удачу. Видимо, в Европу суеверные римляне завезли кошек из Египта и, возможно, даже поклонялись им, как египтяне. По крайней мере, они точно верили в то, что кошки могут лечить болезни… О нет!

– Фу! Ну и мерзость! – воскликнул Тофер, совершенно не осознавая, что произносит что-то вслух, пока в дверь не просунулась голова Молли.

– Что мерзость? – спросила голова.

Тофер зачитал вслух:

– «Плиний, римский историк, полагал кошачьи фекалии весьма эффективными в деле врачевания. Считалось, что кошачий помёт, смешанный с горчицей, помогает излечить язвы на голове. А для вытаскивания заноз его размешивали с добавлением небольшого количества вина до густой пасты».

– Значит, кошек мы больше не любим?