Римский орел. Орел-завоеватель

Неотвратимость исхода острее всего ощущали солдаты, даже те, что привыкли жить лишь сегодняшним днем. Марш обещал быть нелегким и продолжительным, а потому брать с собой что-либо сверх предписанного уставом категорически запрещалось, и перед легионерами встала настоятельная задача поскорее избавиться от накопленного за годы оседлого существования барахла. И по возможности хоть что-нибудь за него выручить. Весть о том быстро распространилась повсюду, и поселение вокруг крепости вмиг разрослось. Торговцы, подобно стервятникам, слетались сюда со всей империи в расчете задешево приобрести добротные и ходовые товары. Унылые легионеры таскались от перекупщика к перекупщику, пытаясь подороже сбыть с рук свои вещи, и яростно торговались за каждый медяк, однако предложение явно превышало спрос, так что в выигрыше оставались одни лишь купцы, для которых передислокация столь крупного воинского формирования была просто даром небесным.

Однажды прохладным весенним днем на этот рынок забрел и Катон в поисках книг, пригодных для обучения своего командира.

– Только смотри, без стишков, философии и прочей хрени, – предупредил его центурион. – Найди что-нибудь подходящее не для столичного умника, а для честного и простого солдата.

– Командир, начать можно с простого, но в конечном счете усложнений не миновать.

– Это еще когда будет, а пока давай что-нибудь попонятнее. Ясно?

– Так точно, командир.

– Вот тебе деньги. Надеюсь, ты не потратишь их зря.

– Я постараюсь, командир.

– И смотри, никому ничего не сболтни. Если кто-нибудь спросит, скажи, что покупаешь мне чтиво в дорогу. Путь, мол, неблизкий, скучно трястись просто так. Купи что-нибудь по военной истории, или… не важно. Главное, про уроки молчи.

– Слушаюсь, командир.

Зябко кутаясь в свой воинский плащ, Катон прокладывал себе путь сквозь гомонящую толпу солдат и торговцев. Повозки, выстроенные в ряды, просто ломились от ошеломляюще разнообразных товаров. Самосская керамика, лиры, одежда, всевозможная мебель, ковры, безделушки, амфоры… короче, тут было все. На одной из телег сидела стройная молодая рабыня в поношенной тонкой тунике. У ее ног лежала табличка с надписью «Продается». Дрожа от холода, девушка примостилась на козлах, подтянув колени к подбородку и обхватив ноги руками. Когда Катон подошел к ней, невольница подняла глаза. Большие, зеленые, они влажно мерцали, и юноша замер как вкопанный. Секунды текли, а он все стоял, пока не сообразил, что выглядит дураком, и не заставил себя двинуться дальше.

Вскоре он нашел то, что искал. На задке одной из повозок круглились свитки разных размеров, и, когда Катон принялся рыться в них, хитроглазый старик-финикиец отошел от жаровни в надежде сбыть ему хоть что-нибудь. Учитывая молодость покупателя, он первым делом предложил ему набор пусть не вполне точных в анатомическом отношении, но весьма занимательных рисунков, иллюстрирующих различные способы любовной игры. Катон, в свою очередь, постарался убедить финикийца в том, что его эти способы интересуют намного меньше, чем исторические труды, и, когда они расстались, кошелек торговца несколько отяжелел, а Катон разжился целой охапкой свитков.

И все же отнюдь не они занимали его на обратном пути. Возвращаясь, Катон невольно искал глазами телегу с юной рабыней. Разумеется, чтобы взглянуть на нее еще раз, не более. Ни на что другое рассчитывать он не мог. Юноша хорошо это понимал, однако сердце его с каждым шагом колотилось все сильней и сильней.

Телега, нагруженная всякой всячиной, стояла на прежнем месте, но козлы ее были пусты. Катон сделал вид, будто рассматривает товары, хотя глаза его беспокойно обшаривали раскинутые за рядами повозок шатры.

– Ищешь что-нибудь, славный воин?

Катон поднял голову. Смуглый восточный купец в не по сезону ярком плаще глядел на него.

– Нет. Ничего. Просто смотрю.

– Понятно. – Торговец по-прежнему не сводил с него глаз, в которых угадывался намек на улыбку. – Значит, просто смотришь? Ну-ну.

– Да. У тебя… э… тут была девушка.

Торговец медленно склонил голову.

– Она… твоя? Я имею в виду, ты привез ее из тех краев, где живешь?

– Нет, воин. Это рабыня. Я купил ее у трибуна. Недавно.

– О, вот как?

– Да. Купил и только что продал. Буквально с минуту назад.

– Продал? – Сердце Катона подпрыгнуло.

– Продал, молодой воин. Вон той госпоже.

Торговец указал на высокую стройную женщину, за которой следовала приглянувшаяся Катону невольница, обе шли в сторону крепости. Не сказав больше ни слова, Катон стал проталкиваться через толпу. Спешно и совершенно бездумно. Ему нужно было снова увидеть эту девушку, вот все, что он знал, и ноги сами несли его за удалявшейся парой. На подходе к воротам женщина рассеянно оглянулась, потом повернулась и приветливо помахала рукой:

– Ба! Мой Катон! И ты выбрался на прогулку?

Изо всех сил стараясь не пялиться на молодую рабыню, Катон на негнущихся ногах подошел к Флавии:

– Доброе утро, моя госпожа.

– Вижу, ты накупил книг, и немало.

– Да, госпожа. Для моего командира.